Республиканский банк данных о детях, подлежащих усыновлению, работает в Беларуси с 1997 года. Однако эта база данных доступна только кандидатам в усыновители и профессионалам. С сегодняшнего дня информацию о детях, которые нуждаются в семье, может получить каждый авторизованный на портале пользователь.
На утро 14 октября на сайте можно было найти данные по 3300 детям. Формируют данные о детях и выкладывают их на сайт непосредственные опекуны ребят.
Сколько всего в Беларуси детей, которым нужны родители?
У нас в стране три ведомства занимаются проблемами детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.
К Министерству труда и соцзащиты "прикреплено" 560 детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.
К Министерству здравоохранения - порядка 700 оставшихся без попечения родителей детей.
К Министерству образования относится больше всего ребят - порядка 4000 тех, кто находится в детских домах и школах-интернатах. И еще 8000 детей, которые интегрированы в профессиональные замещающие семьи.
Именно тот, кто отвечает за благополучие ребенка, опекун, и формирует данные. Когда зарегистрируетесь, вы увидите совершенно разные фотографии… Есть дети 12-15 лет, они тоже дети-сироты, и тут возникает вопрос: надо их фотографии выкладывать на портал или нет? Белорусское законодательство говорит о том, что, достигнув 10 лет, ребенок может высказываться по этому вопросу. И, конечно, спрашивали у детей: а ты не против, чтобы твою фотографию разместили? Было такое, что ребенок говорил: нет, я не хочу, я подожду маму, может быть, она восстановится в родительских правах. Это право ребенка, и никто насильно информацию о ребенке на портале не размещал. Вы увидите фотографии некоторые, на которых только рука ребенка, его ранец, стопка книг, половина лица - подросток считает, что достаточно будет так представить себя на этом портале. И к такому мнению мы прислушивались, - рассказала директор Национального центра усыновления Министерства образования Наталья Поспелова .
На презентации сайта специалисты отметили, что в соседних России и Украине уже существуют подобные сайты. Однако там поставляют информацию о детях операторы. У нас это будут делать сами опекуны, которые лучше владеют информацией по конкретному ребенку и смогут ее оперативно редактировать или снимать с сайта. К тому же по белорусскому законодательству, именно опекуны обладают правом размещать информацию в СМИ о детях.
По словам организаторов, плюс сайта в том, что он не приукрашивает информацию о детях, нуждающихся в нашей помощи. Здесь можно найти и детей с серьезными заболеваниями..
Там будут дети, которым нужна семья. Они - разные... С каждым ребенком там надо трудиться. Там ни один ребенок не упакован в розовые бантики, не перевязан ленточкой и не презентован никому, - уверяет Наталья Поспелова.
Сайт появился по инициативе общественного объединения "Белорусский союз женщин", Национального центра усыновления и общества с ограниченной ответственностью "Лайт Вел Организейшн". На презентации для журналистов представители различных ведомств ответили, что появление такого сайта - успешный пример сотрудничества между частными лицами и государством.
Основными пользователями портала должны стать граждане Беларуси. Организаторы объясняют, что на портале отсутствует перевод на иностранные языки, потому что иностранцы в нашей стране "не имеют права участвовать в семейном устройстве детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей".
В День матери редакция сайт рассказывает истории мам, которые подарили семью детям из домов-интернатов. О том, как преодолевать стереотипы, как отличается воспитание кровных детей и приемных — в этом материале.
Елена
Елена решила взять ребенка, когда ей было 47 лет. У женщины в силу проблем со здоровьем своих детей не могло быть:
— Это было непростым решением, потому что у меня была хорошая карьера, широкий круг общения, я много путешествовала, участвовала в светской жизни — словом, чувствовала себя хорошо. Но взять ребенка мне хотелось, потому что я выросла в учительской семье и всю жизнь работала с детьми — я преподаватель колледжа. На моих глазах росли племянники. Я много думала о том, чтобы усыновить ребенка. Потом все-таки решилась и пошла в Национальный центр усыновления.
Елена говорит, что самое тяжелое в принятии решения — это перестройка собственной жизни, поиск места ребенку в ней. Бумажная сторона вопроса, по ее мнению, не составляет особых трудностей:
— Документы нужны элементарные: медицинская справка, справки с места с работы, о составе семьи… Словом, несложно и недолго. На работе я всем сказала, что собираюсь усыновлять мальчика или девочку. Скрывать не стала, потому что я уже не молода, и было бы странно, если бы он появился как-то вдруг.
Коллеги и родственники новость о том, что Елена собирается взять ребенка, восприняли позитивно:
— Я жила с мамой, она очень меня поддерживала, и пока была жива, помогала, чем могла. Женщине, если она одна, сложно справиться с воспитанием ребенка, ведь нужно сочетать и воспитание, и работу, и хозяйственные дела. Очень важно заручиться одобрением родных и близких.
Перед тем как начинается процесс оформления документов на ребенка, каждый усыновитель проходит курсы психологической подготовки:
— Я думаю, что такие курсы нужно было бы проходить всем родителям, а не только усыновителям, потому что женщины, особенно молодые, не всегда понимают, с чем столкнутся. А дети — это ответственность на всю жизнь.
После курсов Елена начала ездить в детские дома:
— Честно говоря, если бы мне позволяло материальное положение, я бы взяла двоих детей. Мне хотелось забрать уже самого первого мальчика, которого я увидела. Но я понимала, что в моей ситуации это невозможно. В одном из детских домов директор пригласила меня в кабинет и сказала: «Знаете, я вижу Вас, говорю с Вами… Пойдемте, я покажу Вам Вашего ребенка». И она показала мне моего сына… Мальчику было 3,5 года. Я начала приходить к нему, чтобы он привык. Время от времени брала мальчика гулять, мы общались. Я не знаю, как он привыкал ко мне, сын этого не помнит, но, видимо, сразу понял, что это мама.
Елену больше всего потрясло то, что все дети ждали маму:
— Когда я заходила к ним в группу, малыши бежали и кричали: «Мама, мама! Мама пришла!» А потом плакали. Мой сын всем говорил: «Отойдите, это моя мама». Воспитатели начали выводить ребенка ко мне из группы, потому что дети очень переживали, что это не за ними пришли. Навещала сына два месяца, а в день моего рождения сделала себе подарок — пошла в суд.
У Елены были все условия для усыновления, и она смогла забрать мальчика к себе:
— Когда забираешь ребенка из детского дома, важно освободиться хотя бы на месяц и полностью быть с ним, потому что в первое время возникает много сложностей. Человек, который провел всю свою пусть даже маленькую жизнь вне семьи, просто не знает каких-то обычных для нас вещей. Например, когда я забирала его, то привезла ему сок в маленьком пакетике с трубочкой. Он не знал, что это такое — дул в нее и разбрызгивал сок, а потом расплакался. Трудно представить, но эти дети никогда не видели, например, как готовится еда. Мой сын с интересом смотрел, как я готовлю, он облазил всю квартиру, смотрел, что и где лежит, спрашивал про бытовые вещи. Постепенно мальчик привыкал к дому, а осенью пошел в детский сад. Проблем с садом не было, потому что среда — похожая на прежнюю.
Елена не делала для сына тайны из усыновления:
— Решением суда можно поменять все, что хочешь, только не рекомендуют менять имя, к которому ребёнок привык. Я сохранила и дату рождения. Его биологические родители лишены родительских прав, они не имеют права с ним связываться и искать какие-либо документы. Мне не хотелось бы, чтобы сын встречался с ними, но и он этого не хочет. Мы много говорили на эту тему. Сын рано начал задавать вопросы. Однажды, когда ему было лет 6, он увидел беременную женщину на улице и сразу спросил, лежал ли он у меня в животике. Я сделала глубокий вдох и поняла — вот он, момент истины! Рассказала все, как есть. Потом он еще долго терзал меня вопросами, не оставлю ли я его, не брошу и не отдам ли обратно. В общем, это было тяжело. Сейчас, когда мы вспоминаем об этом, он смеется, но тогда очень боялся.
Говоря о материнских чувствах, Елена отмечает, что это абсолютно ее сын:
— С одной стороны, быть мамой — это то, что запрограммировано в каждой женщине, это базовый смысл её жизни. Но что делать, если женщина не может родить? Тогда включается другая программа. Мать — это не просто биологическое существо, не животное, которое ребенка родило, выкормило, научило охотиться — и до свидания. Человек существо другое, для него важно не только родить: дальше начинается самое главное — нужно вырастить.
Неизвестность — это самое пугающее при усыновлении, говорит женщина.
— Это непростое решение. Потому что никогда не знаешь, что будет дальше. Даже со своим ребенком ты не можешь полностью предугадать, какие у него будут способности, будет он умным или нет, как у него будет со здоровьем и как сложится в целом его жизнь. А в этом случае ты точно знаешь, что ребенок не будет похож на тебя. Например, для меня, всегда учившейся на круглые пятёрки, было сложно принять, что мой ребенок не супергений и у него есть и будут сложности с учёбой. Но я учила его всеми силами и понимала, что нам нужно совместно выбрать ему ту профессию, в которой он будет чувствовать себя самим собой, а не ту, в которой хотела бы его видеть я. И я очень хочу, чтобы он был счастлив. И тогда я тоже буду чувствовать себя счастливой и состоявшейся женщиной.
Ирина
Ирина работала стюардессой, поэтому рано вышла на пенсию. К этому времени семья построила дом и переехала жить за город:
— Когда мы переселились с мужем и дочкой за город, в какой-то момент поняли, что можно исправить тот факт, что у нас растет одна дочка, без братика или сестрички, а вокруг живут семьи с несколькими детьми. Мы понимали, что с братиком или сестричкой, наша Даша будет расти более цельной личностью. Все сложилось: и постройка дома, и то, что мы пришли в храм, и любовь к детям. В конечном итоге инициативу проявил муж, он сказал: «Вот мы с тобой говорим-говорим, а наш ребенок где-то один мучается».
Ирина позвонила в органы опеки, записалась на курсы психологической подготовки и параллельно изучала сайт dadomu.by, где размещают информацию о детях, которые нуждаются в родителях. Сначала семья хотела взять девочку, но специалисты помогли понять и принять правильное решение и искать мальчишку.
— Когда Ваня нас увидел впервые, то сторонился, то есть повел себя, как домашний ребенок. Знаете, обычно, когда приходишь в детский дом, то малыши кидаются к взрослым с криками «Мама! Папа! Заберите меня!». А он посмотрел критично, дескать, кто такие пришли.
Ваню забрали домой в возрасте 3 лет:
— Не всех детей можно усыновить. Есть те, кого можно только опекать, есть дети, которые идут только под патронат. Разница в том, что «опека» не подразумевает полного принятия ребенка в свою семью как своего, ты не можешь дать ему свою фамилию, не можешь назвать сыном. При этом ребенок не теряет государственных льгот. Например, по достижении 18-летия ему положена квартира. Если ребенок «под патронатом», то его можно забирать из детского учреждения только на какие-то дни. Усыновление делает ребенка твоим, ты даешь ему свою фамилию и свое «наследство». Можно даже не говорить сыну или дочери, что он приемный, но, как правило, случается так, что какой-нибудь добрый дядя или тетя обязательно скажет, что мама-то не твоя. Сколько таких случаев было! А вы представьте: если такой факт о себе узнать в подростковом возрасте? Да и жить в состоянии, если не полного обмана, то с недосказанностью не лучшая основа для отношений. Мы не скрываем от сына ничего, но говорим, что раньше он жил в детском садике, а теперь с нами. Он спокойно к этому относится.
Ирина говорит, что им с мужем пришлось разом скинуть по 10 лет:
— Мы взяли ребенка в таком возрасте, когда он активно изучает мир и взрослеет. Это такой период «я сам». А тут смена обстановки и тотальный контроль. Нужно было все время смотреть, чтобы он никуда не влез и не поранился. Часто такие дети бывают гиперактивными, они стараются быстро освоить то пространство, в которое попадают. Нам с мужем было 48 и 49 лет, а тут пришлось все время бегать за Ванькой, который ходить «не умел», только бегать. Дочка тоже старалась и старается помогать, у нее разница с братом в 5 лет. Но, конечно, она ревновала!
— Наша дочь — поздний ребенок, она была центром вселенной в семье, а когда появился Ваня, она начала ревновать, но не потому что мы переключились на него, просто с его подвижностью он забирал больше внимания. Ей было тяжело. А сейчас… Вместе играют, то поссорятся, то помирятся, как обычные брат и сестра. Со всеми нашими родственниками и знакомыми у Вани отношения складываются хорошо. Он совершенно замечательный ребенок! Были ли люди, которые встречали усыновление Вани с негативом? Моя мама похлопала в ладоши, потом начала говорить про гены. Просто она сама по себе довольно категорична, сказывается профессия тренера. Для нее шаг влево, шаг вправо — расстрел на месте. А Ваня непослушный, поэтому она не может с ним долго общаться. Но короткие встречи радуют и наполняют хорошим настроением обоих.
Раньше ребенок часто спрашивал Ирину, кем она ему приходится:
— Ваня все время повторял: «Мама, а ты моя мама?» Я ему отвечала: «Ваня, ты как хочешь. Хочешь я буду твоей мамой, хочешь, я буду тетей. Как ты сам решишь». Этот вопрос сын задавал до того времени, пока я не сказала ему, что да, Ваня, я твоя мама. Больше он эту тему не поднимает.
— Я не стараюсь занять в его жизни место его биологической мамы, думаю, что делать это и не нужно, просто очень его люблю, хочу, чтобы он был счастлив.
Ирина добавляет:
— Ванька сделал нашу семью полной, изо дня в день он учит нас быть благодарными за то, что мы друг у друга есть. Ни на секунду мы не сомневаемся в правильности принятого когда-то решения, думаю, подсказанного свыше.
Ольга
Ольга работает главным бухгалтером. Решение взять ребенка пришло само собой, когда сын уже вырос, а сил оставалась еще много.
— Я наткнулась на форумах на тему про приемных родителей, стала читать, потом пересказывала мужу и сыну. Так постепенно мы пришли к идее стать приемными родителями, сын нас поддержал.
Про процесс оформления документов Ольга рассказывает так:
— Мы с мужем в конце апреля сходили в отдел образования, в течение месяца я собрала необходимые бумаги, прошли курсы и 15 августа уже познакомились с будущей дочкой. Самое сложное — собрать все справки: медицинские, о составе семьи, о зарплате, МЧС, из школы должны прийти и посмотреть на жилищные условия.
— Потом два месяца курсов при Национальном центре усыновления или в Социально-педогагическом центре, которые очень нужны и полезны. Когда я растила своего сына, то столько информации не было, а курсы по воспитанию детей неплохо было бы проходить всем родителям.
Ольга с мужем взяли первого ребенка, которого поехали смотреть. Это было похоже на любовь с первого взгляда, сердце екнуло сразу и Ольги, и у мужа.
— До встречи с нами Яна в свои четыре с половиной года успела потерять биологическую семью, побыть в приюте и детском доме семейного типа. Пока готовились документы и шел суд, мы навещали дочку, и только через два месяца забрали ее домой. Кстати, мамой она начала называть меня довольно быстро, еще, когда мы ездили ее навещать в ДДСТ. Мы были в кафе, пошли в уборную, она оборачивается и говорит: «Мама! «Интересно… У меня две мамы». Мне дочка как-то сразу доверилась, а мужа немного побаивалась, и первое время спрашивала, а хороший ли наш папа. Потом поняла, что хороший, и уже через месяц говорила, что мечтает выйти замуж за такого же мужчину, как папа, который не пьет и не курит. Теперь дочка очень гордится своим отцом, говорит: «Мой папа мастер, он может все, что хочешь починить». А папа просто обожает и балует нашу маленькую принцессу.
Ольга решила не сохранять тайну усыновления:
— Мы уже достаточно взрослые родители, да и ребенка брали не младенцем. Хотя до курсов мы с мужем думали, что тайна усыновления — это хорошо. Если ребенок маленький, то зачем ему знать, что он усыновлен или удочерен? И только со временем пришло понимание, как важно ребенку иметь и знать свое прошлое. Этой весной мы поехали к мужу на родину, и по дороге он рассказывал дочери, что родился в этих местах, жил, ходил в школу, что тут жили его родители. Яна спрашивает: «А где моя родина, где я родилась?» Мы через неделю поехали в поселок, где родилась дочка. Приехали, попытались найти дом, где она жила с семьей. Яна нашла проросшие семена клена и посадила их в парке, это было так символично оставить там росточек.
Женщина отмечает, что первое время после удочерения важно ограничивать контакты со внешним миром:
— Хотя нас и предупреждали на курсах, что первое время ребенку нужно адаптироваться, привыкнуть, но родственникам и знакомым очень хотелось нас поздравить и познакомиться с дочкой. И Яна через пару недель сказала, что не хочет никого видеть. Сейчас мы вспоминаем то время, и она рассказывает, как ей было страшно, что она не знала, какими мы будем, добрыми или злыми. Представьте, вас берут незнакомые люди, куда-то везут, все меняется, вообще непонятно, что будет дальше.
— Яна хорошо помнит свое прошлое. Ей тяжело простить маму, она не понимает, почему ее бросили, и, наверное, имеет право не прощать. Я пытаюсь понять и оправдать поступок матери, возможно, она оказалась в тяжелой жизненной ситуации и, видимо, решила, что ребенку будет лучше без нее. А еще я говорю ей огромное спасибо, что она родила такую замечательную девочку.
Первое время Яну удивляли малейшие признаки заботы:
— Покупали ей капли в нос и масло для тела, а она округляла глаза и спрашивала: «Это мне? Вы купили мне?» То есть она не могла понять, как это бывает. Она не понимала, почему я ее целую, обнимаю, потому что впервые получала такую любовь и внимание. Была и адаптация и слезы. Дочка говорила: «Мама, я не понимаю, почему я плачу. Я не хочу этого, но рыдаю». Наша семья вместе уже три года, потихоньку утихает боль утраты и Яна все меньше и меньше вспоминает о своем прошлом.
Сейчас девочка пошла в первый класс:
— В школе мы все рассказали учительнице. В нашем классе есть еще один усыновленный ребенок, и я даже подарила учительнице книжку «К вам в класс пришел приемный ребенок». Яна знает, что удочерена и не скрывает своего происхождения, она может спокойно рассказать про всех своих мам детям. Иногда они удивляются — как так? Спрашивают ее, она объясняет.
Интересно, что многие замечают, что дочка похожа на маму:
— Яна становится похожа на меня. В вопросах поведения, в привычках, в словах. Причем очень многие приемные родители похожи со своими детьми.
Ольга уверена, что воспитание важнее наследственности:
— Если любого из нас взять, то что — у всех идеальная наследственность? У каждого есть дядя-алкоголик или троюродная тетя с асоциальным поведением. Нет в мире идеальных семей. Все остальное — это воспитание и обстоятельства того, как складывается жизнь. Потому что толчок к тому, что человек начинает пить или садится на наркотики, все равно происходит из-за жизненных обстоятельств. А по наследственности передаются болезни, да и то, некоторые можно побороть, если следить за здоровьем и заниматься спортом.
Ольга говорит, что жизнь сильно изменилась после появления дочки:
— У нас была спокойная, размеренная жизнь. Дом-работа-дом, лежали на диване после работы, смотрели телевизор, а теперь она снова кипит. Кружки, секции, общение с новыми и интересными людьми. Это как вторая молодость.
Женщина считает, что усыновление — это не героизм:
— Вот говорят, что вы сделали ее счастливой. Да она сделала нас во сто раз более счастливыми! Мы сейчас столько любви и нежности получаем, я уверена, что ребенок дает больше нам, чем мы ему.
Ольга рассказывает, что мифы про детей из детских домов до сих пор живут в обществе:
— Самое абсурдное, что я слышала, что усыновители берут детей ради денег, что это опасно, так как у детей «плохая» наследственность. Как можно себе представить, что взять ребенка можно из корысти, я не знаю.
— Я очень счастлива, что мы нашли свою дочь, потому что наша жизнь изменилась к лучшему, она наполнилась смыслом, а это бесценно.
Благодарим Центр психологической поддержки усыновителей «Родные люди» за помощь в организации интервью.
В минском Доме ребенка №2 сейчас живет чуть больше 50 детей. Двух малышей в новогодние праздники усыновят, еще трех заберут в приемные семьи, пишет агентство «Минск-Новости». Как быть остальным?..
«Отказников» (детей, родители которых написали письменный отказ) здесь только двое, еще столько же живут здесь временно (у родителей тяжелое материальное положение или серьезные проблемы со здоровьем). У остальных ребят семьи - одно название: либо самые близкие люди лишены родительских прав, либо это вот-вот произойдет.
«В последние годы у нас стало больше малышей первого года жизни - грудничков, сейчас их около 35%, - рассказывает главный врач Дома ребенка №2 Лариса Кузмич. - Обычно детки у нас живут до трех лет. Потом, если их не усыновят, не заберут в приемные семьи или не вернут биологическим родителям, остается одна дорога - детский дом».
То есть те же казенные стены.
Правда, малыши еще не осознают, что, по сути, с такими мамами и папами они - сироты. Да и как в таком возрасте понять, что ты один на белом свете?
«Мы все стараемся заменить малышам семью, души в них не чаем, - с теплотой говорят сотрудники учреждения. - Разве можно их не любить, не баловать? Они нам как родные, на наших глазах растут».
«Мишуня модник, Ильюша профессор, Андрюша добряк, Олечка очень ласковая, но чужих боится…» - наперебой говорят они.
«А Сережа? Три года только, а такой самостоятельный, - логопед Екатерина Поповская в восторге от мальчугана. - И любознательный: обожает „читать“ книжки и разбирать-собирать разные игрушки».
«О! Это у нас милое дело - машинки по запчастям разобрать, - смеются коллеги. - В группе на восемь мальчишек две девочки - Олечка и Дашенька. Ни минуты покоя».
По соседству группа помладше: возраст от полутора до двух лет. Девочек тоже две: Ксюша и Даша. Позади - прогулка и занятия, а сейчас по расписанию обед: суп, картофельное пюре, паровые котлетки, компот. Малышам не до гостей: ложками стучат.
«На аппетит не жалуемся: подчистую съедают», - не нарадуется воспитатель Елена Козловская.
После сытного обеда глазки у малышей слипаются, только Даше не до сна. Самая общительная, она уловила минутку, чтобы познакомиться.
- Такая трогательная, солнечная и всегда всем рада, - видно, что девчушку любят. - Четвертая у мамы… И братья Дашутки у нас выросли.
- А где же мать?
- В Лунинце живет, к монастырю прибилась. Может, образумится.
- В Минске. Международное усыновление в Беларуси уже много лет как не практикуется. Когда-то наших детей усыновляли жители Германии, Ирландии, Канады, США… Судьбы их прослеживаем. Иногда и они нас навещают. Недавно вот Вова (теперь его зовут Питер) с родителями приезжал. Когда его усыновила семья из Дании, мальчику было три года, а сейчас уже двенадцать. Казалось бы, совсем маленький был, а приехал в дом ребенка и воспитательницу Люду вспомнил…
В то время у Вовы было много диагнозов плюс задержка речевого развития. На вопрос: «Как учится?» его мама ответила: «Без проблем. Он очень хороший ребенок… Наш сын». Надо ли после таких слов что-то добавлять?
По состоянию на 1 января на учете в республиканском банке данных о детях, подлежащих усыновлению, состояло 5800 мальчиков и девочек. Из них новый дом пока нашли только 126 ребят. Много это или мало, судить сложно, потому что усыновление ребенка –важный шаг, на который не каждый способен решиться.
На сегодняшний день в Беларуси активно развиваются разные формы семейного устройства детей-сирот: опекунство, приемная семья и детский дом семейного типа.Усыновление, безусловно, форма, приоритетная - только она предоставляет ребенку главный в жизни статус – статус сына и дочери.
Разные формы семейной заботы позволяют системе охраны детства быть более устойчивой и дают возможность ребенку реализовать свои потребности, - отметила Наталья Станиславовна. - Так у детей больше шансов попасть в семью и получить бесценный семейный опыт. Ведь без семьи человек рискует стать в лучшем случае «аутсайдером», в худшем случае - неудачником!
Правительство Беларуси поставило задачу постепенной ликвидации стационарных учреждений типа интернатов и детских домов. Предполагается, что к 2015 году в Беларуси интернатных учреждений не будет вообще. Как вы считаете, это реально?
Думаю, что нет ничего невозможного. Когда-то в Беларуси насчитывалось 82 учреждения интернатного типа. Сейчас их 60. Причем уменьшается не только их количество: происходит сокращение воспитанников. Если раньше детские дома рассчитывались на 100 мест, сегодня такие учреждения заполнены на 70 процентов. Это хорошая тенденция. Думаю, это связано, прежде всего, с ростом ответственности родителей за воспитание своих детей.
Приведу цифры. В 2001 году в Беларуси было 552 отказных новорожденных ребенка. В 2009 году «мамы-кукушки» отказались от 115 детей. Так почему же численность детских домов не будет уменьшаться?
В то же время я бы не стала утверждать, что интернатная система должна исчезнуть по определению. Иногда необходимо приютить ребенка из неблагополучной, тяжелой семьи. Если это ребенок в сознательном возрасте, ему бывает сложно понять, почему он должен оставить свою родную семью и уехать жить в другую. Здесь без профессиональной психологической помощи не обойтись…Нужно учреждение, которое в случае необходимости смогло бы принять ребенка. Продумало, учитывая его потребности, какая среда ему больше подойдет, и главное – дало бы ему новую любящую семью.
Чем больше информации, тем лучше!
- Что нужно для того, чтобы усыновить ребенка?
Процесс вызревания идеи усыновления – длительный и самый серьезный этап.
Что тут посоветовать? Прежде всего, обсудите ваше решение со всеми домочадцами. В семье все должны быть согласны на этот шаг. Почитайте в интернете, в СМИ подробную информацию. Пообщайтесь на форумах с людьми, которые имеют опыт усыновления.
Только потом собираются справки: о составе семьи и занимаемой жилплощади, о доходах за год, медицинское заключение о состоянии здоровья. С этими документами нужно обратиться в отдел образования по месту жительства.
В месячный срок со дня обращения усыновителей ожидают совсем не формальные процедуры, направленные на психологическую диагностику, и обучение программам подготовки к роли родителей. Эта услуга бесплатна и проводится как по месту жительства в социально-педагогическом учреждении, так и в Национальном центре усыновления.
После этого в обязательном порядке отдел образования, в который обратились граждане, делает запросы в управление внутренних дел облисполкома или горисполкома о наличии или отсутствии у тех судимостей.
- По статистике, кто чаще усыновляет детей в Беларуси? Молодые семьи или люди постарше?
К сожалению, бездетность и бесплодие как медицинская проблема может коснуться людей всех возрастов. К нам обращаются семьи, которые после многочисленных попыток родить ребенка решаются на усыновление. Возраст самый разный. Есть пары по 24 -26 лет. Есть успешные родители 36-37 лет.
Кстати, сведения за первый квартал этого года: 37 процентов усыновителей - семьи, уже воспитывающие детей, для которых усыновление - не вынужденная мера.
Существует ли возможность «взять» ребенка на выходные, неделю, месяц... перед окончательным решением об усыновлении, чтобы узнать его лучше?
Законодательство предусматривает такую возможность. Это так называемый гостевой режим или гостевая семья. Детей, воспитывающихся в детских домах, можно принимать в гости на выходные, праздничные дни, каникулы и т.д. семьи, которые в этом заинтересованы. И такие программы проходят в каждом детском доме и интернате. Открытость учреждения – это еще один способ найти ребенку семью.
- Следите ли вы за судьбами своих воспитанников?
Непременно. Принцип работы системы охраны детства заключается в том, что устройство ребенка только начинает работу с семьей. И самое главное - это дальнейший мониторинг положения ребенка после того, как он пришел в семью. Это делается для того, чтобы вовремя подсказать родителям, как можно решить те или иные проблемы, возникающие в процессе воспитания.
В семью всегда приходит младший
- Как воспринимает приемных детей ребенок, который уже есть в семье?
К приему нового ребенка должна подготовиться вся семья. Если в семье есть дети, мы должны сделать их сторонниками усыновления. Если ребенок уже сознательного возраста, то он вместе с родителями посещает наши психологические обучающие курсы.
Еще у нас действует определенное психологическое правило – если в семье есть дети, наш ребенок всегда должен быть младше. Это закон жизни.
- А кому может быть отказано в усыновлении детей?
Прежде всего тем, чей статус не соответствует правовым требованиям. Так, согласно законодательству Беларуси, граждане, которые имеют непогашенную судимость, а также судимые за умышленные тяжкие и особо тяжкие преступления, не имеют право усыновить ребенка. За последние два года по этой причине было отказано двум семьям.
Одинокие мужчины – лучшие папы!
- Многие думают, что одиноким мужчинам нельзя усыновить ребенка? Так ли это?
На самом деле это миф. И мужчина, и женщина имеют право усыновить ребенка. У нас сейчас шестеро детей живет с одинокими мужчинами. Если бы вы знали, какие они хорошие папы! В Центр пришел красивый здоровый парень 33 лет, который решил усыновить шестилетнего мальчика. Мы его проверяли и готовили 9 месяцев! Человек мужественно выдержал все и теперь прекрасно живет со своим сыном.
- Есть ли ограничения по возрасту для людей, решивших усыновить ребенка?
Усыновитель не должен быть старше усыновляемого менее чем на 16 лет. Но мы предложили белорусским законодателям пойти по пути международной юридической практики в этом отношении и все-таки создать определенный возрастной ценз. Разница в возрасте между ребенком и усыновителем должна быть не больше 45 лет.
Усыновление считается юридическим актом, отталкивающимся от решения суда. При наличии такого решения усыновитель с усыновленным ребенком обладают обязанностями и правами, аналогичными правам и обязанностям родителей с их родными детьми.
В Беларуси усыновление бывает либо национальным, либо гражданским. Первый вариант усыновления подразумевает желание семейной пары взять абсолютно чужого им ребенка. Под гражданским усыновлением понимается желание стать законным родителем ребенка, рожденного супругом от другого брака.
В Минске процедура усыновления состоит из нескольких этапов и может длиться несколько месяцев. Для инициации процедуры усыновления первым делом человек должен обратиться к уполномоченным представителям Минского городского Исполкома с собственным паспортом, заявлением о намерении, заключением, подтверждающим прохождение медицинского обследования, справкой о годовой зарплате, документами о жилье, актом обследования, где отражены условия жизни заявителя.
Уполномоченные сотрудники проводят обследование, целью которого является выяснение условий жизни потенциального усыновителя. Изучается уклад жизни, особенности характера, традиции семьи, взаимоотношения между её действительными членами, оценивается уровень готовности остальных членов семьи к принятию ребенка.
После этого необходимо пройти психологическую диагностику, обратившись к специалистам одного из , записаться и окончить курс подготовки к роли родителя. Такие курсы проходят на территории Национального центра усыновления.
После обучения претенденту на роль усыновителя выдают информацию о тех детях, которые соответствуют заявленным критериям. После проявления интереса к какому-либо ребенку потенциальному усыновителю выдают направление, чтобы ближе познакомиться с ним, также он получает имеющуюся о ребенке информацию. Такое направление может быть получено несколько раз. Окончательной процедурой после выбора ребенка является обращение в местные судебные органы с заявлением, в котором содержится просьба об усыновлении. После его рассмотрения судом, вынесения решения усыновитель может забрать ребенка.
Процедуру усыновления могут пройти только дееспособное лицо, исключение составляют хронические алкоголики, наркоманы, токсикоманы; лица с судимостью (тяжкие преступления), лица, лишенные прав родителей, или бывшие усыновители, не выполнявшие взятых на себя обязанностей. Также усыновление запрещено лицам без места жительства, без достаточного уровня доходов, с ограничением дееспособности, с определенными заболеваниями, которые установлены Министерством здравоохранения Беларуси.
При возникновении вопросов, которые касаются воспитания, проживания приемного ребенка, усыновитель вправе обратиться за помощью (психологической, юридической) к уполномоченным представителям отдела образования, либо
