Существует множество легенд, откуда пошел обычай бинтования ног в Древнем Китае. Самая распространенная из них гласит, что у императора Сяо Баоцзюань была наложница с крохотными ногами. Она танцевала босиком на золотом помосте, украшенном жемчугом, где были изображены цветы лотоса. Восхитившись, император воскликнул: «От каждого прикосновения её ножки расцветают лотосы!»
Вероятно, именно после этой легенды в обиход вошло выражение« нога-лотос», то есть очень маленькая перебинтованная ступня.
Деформированные стопы, по мнению китайцев, подчеркивали слабость и хрупкость женщины, а вместе с тем придавали ее телу чувственность. Чудовищная практика была не только мучительна, но и смертельно опасна. Женщина, по сути, становилась заложницей собственного тела — без возможности свободно передвигаться, ее жизнь была полностью подчинена прихотям мужчин.
Популярное
Идеальная нога не должна была превышать 7 сантиметров в длину — именно такие ноги назывались« золотыми лотосами».
Кровь и сломанные кости
Бинтование ног было не просто болезненным, но и очень долгим процессом. Оно проходило в несколько этапов, первый из которых начинался, когда девочке было лет 5−6. Иногда дети бывали старше, но тогда кости были не так податливы.
Бинтовали ноги мать или другая старшая женщина в семье. Считалось, что мать в таких делах не очень хороша, потому что жалеет собственное дитя и оттого недостаточно сильно стягивает ножку.
Сначала девочкам подрезали ногти, чтобы предотвратить их врастание, обрабатывали ступни настоями трав и квасцами. Затем брали ткань метра 3 в длину и 5 см в ширину, подгибали все пальцы, кроме большого, и перебинтовали ноги таким образом, чтобы пальцы стремились к пятке, а между ними и пяткой образовывалась арка.
Вот как вспоминает процесс своего бинтования пожилая китаянка в 1934 году:
« После того как все закончилось, она приказала мне пройтись, но, когда я попыталась это сделать, боль показалась невыносимой.
В ту ночь мать запретила мне снимать обувь. Мне казалось, что мои ноги горят, и спать я, естественно, не могла. Я заплакала, и мать стала меня бить. <…> Мать никогда не позволяла менять повязки и вытирать кровь и гной, полагая, что, когда из моей ступни исчезнет все мясо, она станет изящной. Если я по ошибке сдирала ранку, то кровь текла ручьем. Мои большие пальцы ног, когда-то сильные, гибкие и пухлые, теперь были обернуты небольшими кусочками материи и вытянуты для придания им формы молодой луны.
Каждые две недели я меняла обувь, и новая пара должна была быть на 3−4 миллиметра меньше предыдущей. Ботинки были неподатливы, и влезть в них стоило больших усилий. <…> Летом ноги ужасно пахли из-за крови и гноя, зимой мерзли из-за недостаточного кровообращения, а когда я садилась около печки, то болели от теплого воздуха. Четыре пальца на каждой ноге свернулись, как мертвые гусеницы; вряд ли какой-нибудь чужестранец мог представить, что они принадлежат человеку. <…> Мои голени ослабели, ступни стали скрюченными, уродливыми и неприятно пахли — как я завидовала девушкам, имевшим естественную форму ног».
Конечной, самой большой опасностью была инфекция ног. Хотя ногти девочкам постригали, они все равно врастали, это приводило к воспалению. В результате временами возникал некроз тканей. Если инфекция перекидывалась на кости, пальцы отпадали — это считалось хорошим знаком, потому что позволяло забинтовать ноги еще туже. Значит, ступня уменьшится и приблизится к заветным 7 сантиметрам.
Неспособность женщин передвигаться и постоять за себя провоцировала зверства со стороны мужчин.
Андреа Дворкин в своей работе« Гиноцид, или китайское бинтование ног» пишет: «Мачеха или тетя при „бинтовании ног“ проявляли куда большую жесткость, чем родная мать. Существует описание старика, которому доставляло удовольствие слышать плач своих дочерей при наложении повязок…»
Там же приводится еще один случай. Если деревня подвергалась опасности, то женщины с искалеченными ногами не могли убежать: «Около 1931… разбойники напали на семью, и женщины, прошедшие обряд „бинтования ног“, не смогли убежать. Бандиты, раззадоренные неспособностью женщин быстро двигаться, заставили их снять повязки и обувь и бегать босиком. Те кричали от боли и отказывались, несмотря на избиения. Каждый бандит избрал жертву и заставлял ее танцевать на острых камнях… Еще хуже относились к проституткам. Их руки пробивали гвоздями, ногти заталкивали внутрь тела, они кричали от боли в течение нескольких дней, после чего умирали. Формой пытки было привязывание женщины таким образом, чтобы ее ноги висели в воздухе, причем к каждому пальцу ноги привязывали по кирпичу, пока пальцы не вытягивались или даже отрывались».
«Сладострастные бедра»
Забинтованные ноги были одним из мощнейших сексуальных фетишей китайцев. Рядом со слабой, неспособной на самозащиту женщиной любой мужчина чувствовал себя« героем» — на этом и строилось притяжение. Мужчины безнаказанно могли делать с женщинами все, что им захочется, и те не могли убежать или спрятаться. Вседозволенность искушает.
Впрочем, ирония была в том, что, несмотря на возбуждающее действие деформированных стоп, мужчины никогда не видели их без обуви — вид голой женской ноги считался в высшей степени неприличным. Даже на так называемых« весенних картинках», китайских эротических изображениях, женщины были изображены обнаженными, но в обуви.
Одним из сильнейших эротических переживаний было, к примеру, созерцание следов женских ног на снегу.
Представления китайцев о последствиях такого увечья были двойственными: с одной стороны, они якобы делали женщину целомудренной, с другой — чувственной. Из-за постоянного нагрузки на небольшую площадь ноги бедра и ягодицы отекали, становились полнее, и мужчины называли их «сладострастными».
Вместе с тем мужчины были убеждены, что женщины с маленькими ногами своей походкой укрепляли мышцы влагалища, а прикосновения к ним приносило женщине наслаждение. Ноги считались слишком крупными, если они были устойчивыми — к примеру, если женщина могла противостоять ветру. Китайская сексуальная эстетика рассматривала искусство походки, искусство сидения, стояния, лежания, искусство поправления юбки и искусство любого движения ног.
Маленькую ступню идеальной формы сравнивали с молодым месяцем и с весенними побегами бамбука.
Один из китайских авторов писал: «Если вы снимете обувь и повязку, то эстетическое наслаждение будет навеки разрушено». Перед сном женщина могла лишь слегка ослабить бинты, меняя уличную обувь на домашние туфли.
В 1915 году один китаец написал сатирическое эссе в защиту обычая:
« Бинтование ног есть условие жизни, при котором мужчина обладает рядом достоинств, а женщина всем довольна. Поясню: я китаец, типичный представитель своего класса. Я слишком часто был погружен в классические тексты в юности, и мои глаза ослабели, грудная клетка стала плоской, а спина сгорбленной. Я не обладаю сильной памятью, а в истории прежних цивилизаций есть еще много такого, что надо запомнить перед тем, как познавать дальше. Среди ученых я невежда. Я робок, и голос мой дрожит в разговоре с другими мужчинами. Но по отношению к жене, прошедшей обряд бинтования ног и привязанной к дому(за исключением тех моментов, когда я беру ее на руки и несу в паланкин), я чувствую себя героем, мой голос подобен рыку льва, мой ум подобен уму мудреца. Для нее я целый мир, сама жизнь».
А если не бинтовать?
Женщина с забинтованными ногами была показателем статуса мужчины. Считалось, что чем меньше она способна двигаться, чем больше времени проводит в праздности, тем состоятельнее ее муж.
Долгое время считалось, что бинтование ног существовало только среди китайской элиты, но это было не так. Забинтованные ноги могли« проложить дорогу» к лучшей жизни. Крестьяне, чьи женщины были вынуждены работать в поле, бинтовали ноги не так туго, как девочки из хороших семей, но старшей дочери, на которую возлагали большие надежды в плане замужества, доставалось больше других.
Женщин с обычными ногами презирали, над ними смеялись, издевались, они были исключены из общества с его зверскими законами. Шансов на удачный брак у таких девушек почти не оставалось. Они даже не могли устроиться прислужницами в богатый дом, потому что даже прислуга оттуда была с забинтованными ногами. Так, девочки предпочитали пройти через пытки, но не остаться незамужними.
Это была чудовищная практика порабощения женщин. Девочек калечили собственные матери в угоду эротическим фантазиям мужчин.
Полного запрета на бинтование ног удалось добиться только к приходу коммунистов в 1949 году, хотя указ императора о запрете вышел еще в 1902 году.
Последняя пара туфелек для« золотых лотосов» была сшита в 1999 году. После этого состоялась торжественная церемония закрытия обувной фабрики, а товар, оставшийся на складе, был передан в дар этнографическому музею.
Истоки китайского «бинтования ног», как и традиции китайской культуры в целом, восходят к седой древности, к 10-му веку. В старом Китае девочкам начинали бинтовать ноги с 4-5-летнего возраста (грудные младенцы еще не могли терпеть муки от тугих бинтов, калечивших их стопы).
В результате этих мучений где-то к 10 годам у девочек формировалась примерно 10-сантиметровая «лотосовая ножка». После этого они начинали учиться правильной «взрослой» походке. А еще через два-три года они уже были готовыми девицами «на выданье». Благодаря этому занятие любовью в Китае называлось «прогулка между золотых лотосов».
Размеры лотосовой ножки стали важным условием при заключении браков. Невесты с большими ногами подвергались насмешкам и унижениям, так как были похожи на женщин из простонародья, которые трудились в полях и не могли позволить себе роскошь бинтования ног.
Институт бинтования ног расценивался как необходимый и прекрасный, практикующийся аж десять веков. Правда, редкие попытки «освобождения» ступни все же предпринимались, однако противившиеся обряду были белыми воронами.
Бинтование ног стало частью общей психологии и массовой культуры. При подготовке брака родители жениха сначала спрашивали о стопе невесты, а уж затем о ее лице.
Ступня считалась ее главным человеческим качеством.
Во время процесса бинтования матери утешали своих дочерей, рисуя им ослепительные перспективы брака, зависевшего от красоты перевязанной ноги.
Позже один эссеист, по-видимому большой ценитель данного обычая, описал 58 разновидностей ног «женщины-лотоса», каждую оценив по 9-балльной шкале. К примеру:
Типы: лепесток лотоса, молодая луна, стройная дуга, бамбуковый побег, китайский каштан.
Особые характеристики: пухлость, мягкость, изящество.
Классификации:
Божественная (А-1): в высшей степени пухлая, мягкая и изящная.
Дивная (А-2): слабая и утонченная.
Неправильная: обезьяноподобная большая пятка, дающая возможность карабкаться.
Даже обладательница «Золотого лотоса» (А-1) не могла почивать на лаврах: ей приходилось постоянно и скрупулезно следовать этикету, налагавшему целый ряд табу и ограничений:
- не ходить с поднятыми кончиками пальцев;
- не ходить с хотя бы временно ослабленными пятками;
- не шевелить юбкой при сидении;
- не двигать ногами при отдыхе.
Этот же эссеист заключает свой трактат наиболее разумным (естественно, для мужчин) советом: «Не снимайте повязки, чтобы взглянуть на обнаженные ноги женщины, удовлетворитесь внешним видом. Ваше эстетическое чувство будет оскорблено, если вы нарушите это правило».
Хоть это и трудно представить европейцам, «лотосовая ножка» была не только гордостью женщин, но и предметом высших эстетических и сексуальных вожделений китайских мужчин. Известно, что даже мимолетный вид лотосовой ножки мог вызвать у мужчин сильнейший приступ сексуального возбуждения.
«Раздевание» такой ножки было верхом сексуальных фантазий древнекитайских мужчин. Судя по литературным канонам, идеальные лотосовые ножки были непременно маленькими, тонкими, остроносыми, выгнутыми, мягкими, симметричными и… ароматными.
Бинтование ног нарушало также естественные очертания женского тела. Этот процесс вел к постоянной нагрузке на бедра и ягодицы - они отекали, становились пухлыми (и именовались мужчинами «сладострастные»).
Китайские женщины расплачивались за красоту и сексапильность очень высокой ценой.
Владелицы идеальных ножек были обречены на пожизненные физические страдания и неудобства.
Миниатюрность ступни достигалась за счет ее тяжелого увечья.
Некоторые модницы, желавшие предельно уменьшить размеры своих ножек, доходили в своих стараниях до костоломства. В итоге они теряли способность нормально ходить и стоять.
Появление уникального обычая бинтования женских ног относят к китайскому средневековью, хотя точное время его зарождения неизвестно.
По преданию, одна придворная дама по фамилии Ю славилась великим изяществом и была отличной танцовщицей. Однажды она сделала себе туфли в виде золотых цветков лотоса, размером всего в пару вершков.
Чтобы уместиться в эти туфельки, Ю забинтовала ноги кусками шелковой ткани и танцевала. Ее мелкие шажки и покачивания стали легендарными и положили начало многовековой традиции.
Создание с хрупким сложением, тонкими длинными пальцами и мягкими ладошками, нежной кожей и бледным лицом с высоким лбом, маленькими ушами, тонкими бровями и маленьким округлым ротиком - вот портрет классической китайской красавицы.
Дамы из хороших семей сбривали часть волос на лбу, чтобы удлинить овал лица, и добивались идеального очертания губ, накладывая помаду кружком.
Обычай предписывал, чтобы женская фигура «блистала гармонией прямых линий», и для этого девочке уже в возрасте 10–14 лет грудь стягивали холщовым бинтом, специальным лифом или особым жилетом. Развитие грудных желез приостанавливалось, резко ограничивались подвижность грудной клетки и питание организма кислородом.
Обычно это пагубно сказывалось на здоровье женщины, но зато она выглядела «изящной». Тонкая талия и маленькие ножки считались признаком изящества девушки, и это обеспечивало ей внимание женихов.
Иногда женам и дочерям богатых китайцев настолько уродовали ноги, что они почти совсем не могли самостоятельно ходить. О таких женщинах говорили: «Они подобны тростнику, который колышется от ветра».
Женщин с такими ножками возили на тележках, носили в паланкинах, или сильные служанки переносили их на плечах, словно маленьких детей. Если же они пытались передвигаться сами, то их поддерживали с обеих сторон.
В 1934 году пожилая китаянка вспоминала свои детские переживания:
«Я родилась в консервативной семье в Пинг Си, и мне пришлось столкнуться с болью при бинтовании ног в семилетнем возрасте. Я тогда была подвижным и жизнерадостным ребенком, любила прыгать, но после этого все улетучилось.
Старшая сестра терпела весь этот процесс с 6 до 8 лет (это значит, потребовалось два года, чтобы размер ее ступни стал меньше 8 см). Был первый лунный месяц моего седьмого года жизни, когда мне прокололи уши и вдели золотые сережки.
Мне говорили, что девочке приходится страдать дважды: при прокалывании ушей и второй раз при бинтовании ног. Последнее началось на второй лунный месяц; мать консультировалась по справочникам о наиболее подходящем дне.
Я убежала и спряталась в доме у соседей, но мать нашла меня, выбранила и притащила домой. Она захлопнула за нами дверь спальни, вскипятила воду и достала из ящичка повязки, обувь, нож и нитку с иголкой. Я умоляла отложить это хотя бы на день, но мать сказала: „Сегодня благоприятный день. Если бинтовать сегодня, то тебе не будет больно, а если завтра, то будет ужасно болеть“.
Она вымыла мне ноги и наложила квасцы, а затем обрезала ногти. Потом согнула пальцы и обвязала их материей трех метров в длину и пяти сантиметров в ширину - сначала правую ногу, затем левую. После того как все закончилось, она приказала мне пройтись, но, когда я попыталась это сделать, боль показалась невыносимой.
В ту ночь мать запретила мне снимать обувь. Мне казалось, что мои ноги горят, и спать я, естественно, не могла. Я заплакала, и мать стала меня бить.
В следующие дни я пыталась спрятаться, но меня снова заставляли ходить. За сопротивление мать била меня по рукам и ногам. Избиения и ругательства следовали за тайным снятием повязок. Через три или четыре дня ноги омыли и добавили квасцы. Через несколько месяцев все мои пальцы, кроме большого, были подогнуты и, когда я ела мясо или рыбу, ноги разбухали и гноились.
Мать ругала меня за то, что я делала упор на пятку при ходьбе, утверждая, что моя нога никогда не приобретет прекрасные очертания. Она никогда не позволяла менять повязки и вытирать кровь и гной, полагая, что, когда из моей ступни исчезнет все мясо, она станет изящной. Если я по ошибке сдирала ранку, то кровь текла ручьем. Мои большие пальцы ног, когда-то сильные, гибкие и пухлые, теперь были обернуты небольшими кусочками материи и вытянуты для придания им формы молодой луны.
Каждые две недели я меняла обувь, и новая пара должна была быть на 3–4 миллиметра меньше предыдущей. Ботинки были неподатливы, и влезть в них стоило больших усилий. Когда мне хотелось спокойно посидеть у печки, мать заставляла меня ходить. После того как я сменила более 10 пар обуви, моя ступня уменьшилась до 10 см. Я уже месяц носила повязки, когда тот же обряд был совершен с моей младшей сестрой. Когда никого не было рядом, мы могли вместе поплакать.
Летом ноги ужасно пахли из-за крови и гноя, зимой мерзли из-за недостаточного кровообращения, а когда я садилась около печки, то болели от теплого воздуха. Четыре пальца на каждой ноге свернулись, как мертвые гусеницы; вряд ли какой-нибудь чужестранец мог представить, что они принадлежат человеку. Чтобы достичь восьмисантиметрового размера ноги, мне потребовалось два года.
Ногти на ногах вросли в кожу. Сильно согнутую подошву невозможно было почесать. Если же она болела, то было трудно дотянуться до нужного места хотя бы для того, чтобы просто его погладить. Мои голени ослабели, ступни стали скрюченными, уродливыми и неприятно пахли. Как я завидовала девушкам, имевшим естественную форму ног!»
«Мачеха или тетя при бинтовании ног проявляли куда большую жесткость, чем родная мать. Существует описание старика, которому доставляло удовольствие слышать плач своих дочерей при наложении повязок…
В доме все должны были пройти этот обряд. Первая жена и наложницы имели право на послабления, и для них это было не таким уж страшным событием. Они накладывали повязку один раз утром, один раз вечером и еще раз перед сном. Муж и первая жена строго проверяли плотность повязки, и те, кто ослаблял ее, подвергались избиениям.
Обувь для сна была настолько мала, что женщины просили хозяина дома потереть их стопы, чтобы это принесло хоть какое-то облегчение. Еще один богач славился тем, что сек своих наложниц по их крошечным ступням, пока не появлялась кровь».
Сексуальность забинтованной ноги основывалась на ее скрытости от глаз и на таинственности, окружающей ее развитие и уход за ней. Когда повязки снимались, ноги омывались в будуаре в строжайшей тайне. Частота омовений колебалась от одного раза в неделю до одного раза в год. После этого использовались квасцы и парфюмерия с различными ароматами, обрабатывались мозоли и ногти.
Процесс омовения способствовал восстановлению кровообращения. Образно говоря, мумию разворачивали, колдовали над ней и снова заворачивали, добавляя еще больше консервантов.
Остальные части тела никогда не мыли одновременно со ступней из-за боязни превратиться в свинью в следующей жизни. Хорошо воспитанные женщины могли умереть со стыда, если процесс омовения ног видели мужчины. Это объяснимо: вонючая разлагающаяся плоть ступни стала бы неприятным открытием для неожиданно появившегося мужчины и оскорбила бы его эстетическое чувство.
В 18-м веке парижанки копировали «лотосовые туфельки», они были в рисунках на китайском фарфоре, мебели и прочих безделушках модного стиля «шинуазри».
Поразительно, но факт - парижские дизайнеры нового времени, придумавшие остроносую женскую обувь на высоких каблуках, именовали их не иначе как «китайские туфли».
Истоки китайского «бинтования ног», как и традиции китайской культуры в целом, восходят к седой древности, к Х веку.
В старом Китае девочкам начинали бинтовать ноги с 4-5-летнего возраста (грудные младенцы еще не могли терпеть муки от тугих бинтов, калечивших их стопы).
В результате этих мучений где-то к 10-ти годам у девочек формировалась примерно 10-сантиметровая “лотосовая ножка”. После этого они начинали учиться правильной “взрослой” походке. А еще через 2-3 года они уже были готовыми девицами “на выданье”.
Размеры “лотосовой ножки” стали важным условием при заключении браков.
Невесты с большими ногами подвергались насмешкам и унижениям, так как были похожи на женщин из простонародья, которые трудились в полях и не могли позволить себе роскошь бинтования ног.
Появление обычая бинтования женских ног относят к китайскому средневековью, хотя точное время его зарождения неизвестно.
Институт «бинтования ног» расценивался как необходимый и прекрасный. Правда, редкие попытки «освобождения» ступни все же предпринимались, однако противившиеся обряду, были «белыми воронами».
«Бинтование ног» стало частью общей психологии и массовой культуры. При подготовке брака родители жениха сначала спрашивали о стопе невесты, а уж затем о ее лице. Ступня считалась ее главным человеческим качеством.
Во время процесса бинтования матери утешали своих дочерей, рисуя им ослепительные перспективы брака, зависевшего от красоты перевязанной ноги.
Хоть это и трудно представить европейцам, “лотосовая ножка” была не только гордостью женщин, но и предметом высших эстетических и сексуальных вожделений китайских мужчин. Известно, что даже мимолетный вид “лотосовой ножки” мог вызвать у мужчин сильнейший приступ сексуального возбуждения.
“Раздевание” такой ножки было верхом сексуальных фантазий древнекитайских мужчин. Судя по литературным канонам, идеальные “лотосовые ножки” были непременно маленькими, тонкими, остроносыми, выгнутыми, мягкими, симметричными и… ароматными.
Китайские женщины расплачивались за красоту и сексапильность очень высокой ценой. Владелицы идеальных ножек были обречены на пожизненные физические страдания и неудобства.Миниатюрность ступни достигалась за счет ее тяжелого увечья.
Некоторые модницы, желавшие предельно уменьшить размеры своих ножек, доходили в своих стараниях до костоломства. В итоге они теряли способность нормально ходить и стоять.
Создание с хрупким сложением, тонкими длинными пальцами и мягкими ладошками, нежной кожей и бледным лицом с высоким лбом, маленькими ушами, тонкими бровями и маленьким округлым ротиком – вот портрет классической китайской красавицы.
Дамы из хороших семей сбривали часть волос на лбу, чтобы удлинить овал лица, и добивались идеального очертания губ, накладывая помаду кружком.
"Когда житель Поднебесной империи берет в руки крошечную женскую ножку, он испытывает чувства, сходные с теми, которые у европейца вызывает упругая девичья грудь. Все китайцы, которых я опросил по этому поводу, отвечали чуть ли не слово в слово: "Ах, маленькие ножки! Вы не в состоянии понять, как это изысканно, как сладко, как увлекательно!" ~ Стерлинг Сигрейв, "Династия Сун".
История знает немало примеров, живописующих приношения на алтарь красоты - от хладнокровно накладываемых румян на основе мышьяка или свинца, до невообразимо садистского пирсинга и еще больших крайностей в сфере модификации тела. Один из самых диких - тысячелетний обычай ломать и перевязывать ноги китаянок, чтобы они вмещались в изящные туфельки в форме лилий или лотосов.
КУЛЬТУРНОЕ И СЕКСУАЛЬНОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ
Примерно тысячу лет в Китае изувеченные, зато миниатюрные стопы считались верхом эротичности, а "лотосовая походка" - девушки вынуждены были передвигаться мелкими "жеманными" шажками и все равно были весьма неустойчивы - не только возбуждала мужчин, но и делала сексуальную анатомию "более сладострастной и чувственной" в их представлении. Во времена династии Цин в ходу было "любовное руководство", подробно описывающее 48 различных способов ласкать лотосовые ножки.
Тем не менее, даже в постели, будучи в остальном совершенно обнаженными, женщины (так и хочется добавить - несчастные) не снимали полотняные бинты и носили специальные тапочки, скрывающие деформированные конечности. Привлекательность нивелировалась тем, что было скрыто от посторонних глаз. Известная цитата Фен Сюаня гласит: "Если вы снимете обувь и полотно, эстетика будет уничтожена навсегда".
Влияние перевязанных ног китаянок простиралось далеко за пределы спальни - хотя практика была, несомненно, орудием мужского доминирования, помогая обеспечить целомудрие жены. Дамы высших сословий, у которых, буквально, были связаны ноги, не могли свободно участвовать в жизни общества - пойти, к примеру, на обычную прогулку. Они постоянно нуждались в физической поддержке и не могли самостоятельно передвигаться на значительные расстояния, что держало их в зависимости от семьи, от воли окружающих людей.
Культура и традиции - основа китайского мировоззрения, поэтому женщины сами стремились к лотосовым ножкам, полагая, что это способствует здоровью и рождаемости, несмотря на сокрушительную и долговременную боль, которую приходилось ради этого переносить. В сущности, биологический недостаток превратился в социальное преимущество, повышая шансы выйти удачно замуж. Девушка, пусть и высшего сословия, при наличии ног нормального размера могла рассчитывать разве что на брак с представителем менее престижного класса, а дама более низкого социального статуса рисковала и вовсе быть проданной в услужение.
"Тысячи ведер слез ждут ту, кто увязывает ноги". ~ Старая поговорка
Девочкам от двух до пяти лет, которым "повезло", предстоял невероятно болезненный процесс достижения идеала "женщины золотого лотоса". Ноги будущих красавиц погружали в теплую смягчающую смесь отваров трав с кровью животных и некоторое время массировали. Далее пальцы с силой подворачивали и туго перебинтовывали стопу, заключая ее в хлопковый бандаж.
Изначально мучительная, процедура продолжалась еще ужаснее: кости, удерживающие свод стопы, ломали и продолжали сдавливать ноги бинтами, добиваясь того, чтобы пальцы плотно прилегали к подошве, а основание большого пальца касалось пятки. Концы повязок плотно сшивались.
Затем бедные маленькие ножки регулярно распеленывали, промывали и мяли, снова и снова раскалывая сросшиеся было кости, сжимая их все плотнее. После перевязки девочка должна была сразу же встать и ходить, чтобы деформация усугублялась. Анестезию при этом не применяли.
Проделывали все это профессиональные "связывальщицы", либо старшие члены семьи, матерям ответственное дело не доверяли - опасались, что жалость помешает им ломать пальцы дочери как следует. Чем строже, тем лучше для достижения цели: размер ноги примерно 7,5 см. Процедуры занимали около двух лет, но ноги оставались связанными на всю жизнь.
Часто случались осложнения - от отеков и заполненных гноем язв на ранней стадии, до паралича и серьезных инфекций, таких, как гангрена. Для профилактики и лечения страдалицы окунали култышки в различные жидкости, начиная от туалетной воды и заканчивая мочой. Возврат к нормальной жизни был невозможен - если ноги оставались незабинтованными в течение длительного времени, боль становилась столь же сильной, как и на начальном этапе.
Предвестником кошмарной на взгляд современного человека практики стала временная тугая бинтовка ног танцовщиц; сегодня для этого балерины надевают пуанты. Примерно в 970 году нашей эры супруга императора Ли Ю династии Тан исполнила танец на пьедестале «золотой лотос», изящно обернув стопы шелком. Правитель и придворные были настолько очарованы красотой перфоманса, что имитация дизайнерской находки стала хорошим тоном.
Отсюда мода распространилась среди высших классов и, в конце концов, достигла всех слоев общества. Во время правления династии Сун (960 - 1276), положение женщин понизилось - у них стало меньше прав в контексте брака и семьи. Им перестали, как раньше, давать образование, лишили прав собственности и стали рассматривать как говорящий предмет обстановки. Искалеченные ноги только упрочили свой статус метода управления и контроля.
Несмотря на повсеместное применение, никогда не было однозначного представления о том, как должна выглядеть лотосовая ножка. Например, крестьяне и другие низшие классы были склонны связывать ноги девочкам постарше и не так сильно - они не должны были утратить мобильность, ведь на полях полно работы. Для женщин высшего общества применялись более экстремальные методики. Таким образом, деформация стоп, неустойчивость, боль и страдания стали нормой жизни китайских женщин на целое тысячелетие.
В 1911 году китайское правительство, наконец, объявило лотосовые ноги вне закона. Давление шло не только со стороны феминисток, но и всех образованных людей, обеспокоенных тем, как внешний мир воспринимает Китай. Даже после этого людям просвещенным пришлось потрудиться, чтобы обесценить веками укоренявшееся мнение о лотосовой ножке, как о прекрасном символе возвышенной эротичности. Конечности продолжали уродовать тайно.
В этой стране курьезов под названием «золотая лилия» (иногда «золотой лотос», но здесь нет большого разногласия, т.к. в Китае лотос еще называют «водяной лилией») является не наш очаровательный цветок, а изуродованная копытообразная нога китаянки, считающаяся у сынов Небесной империи, как известно, верхом красоты. Площадь соприкосновения таких ножек с землей была чрезвычайно мала, поэтому трудно было не только ходить, но и стоять.
Благодаря таким изуродованным ногам, походка китаянок бывает обыкновенно очень медленна и неграциозна. Чтобы удержаться на ногах, женщина выпячивала ягодицы и слегка наклоняла верхнюю часть корпуса вперед, удерживая баланс. Шаги коротенькие, будто она «стреножена», и ходьба сопровождалась сильным размахиванием руками и своеобразным покачиванием туловища. Но именно это-то шатание и уподобляется китайцами нежному колыханию лилий, а вызывающие его изуродованные ноги - самой лилии.
Обычай бинтования распространился в эпоху Сун. Существует распространенное мнение, что «бинтование ног» возникло в среде танцовщиц императорского гарема. Где-то между IX и XI веками император Ли Ю приказал любимой балерине стать на пуанты. Легенда повествует об этом следующим образом: «У императора Ли Ю была любимая наложница по имени «Прекрасная Девушка», которая обладала утонченной красотой и была одаренной танцовщицей. Император заказал для нее лотос, сделанный из золота, высотой около 1.8 см, украшенный жемчужинами и с красным ковром в центре. Танцовщице было приказано обвязать ступню белой шелковой материей и подогнуть пальцы таким образом, чтобы изгиб стопы напоминал лунный серп. Танцуя в центре лотоса, «Прекрасная Девушка» кружилась, напоминая восходящее облачко».
Поначалу бинтование было доступно только богатым барышням, поскольку на 10-сантиметровым ножкам не побегаешь, и красавиц должны были носить на закорках служанки. Некоторым недостойным дамам из низших каст бинтование было и вовсе запрещено.
При подготовке брака родители жениха сначала спрашивали о стопе невесты, а уж затем о ее лице. Ступня считалась ее главным человеческим качеством. Во время процесса бинтования матери утешали своих дочерей, рисуя им ослепительные перспективы брака, зависевшего от красоты перевязанной ноги. На праздниках, где обладательницы крошечных ножек демонстрировали свои достоинства, отбирались наложницы в гарем императора. Женщины сидели рядами на скамьях, вытянув ноги, а судьи и зрители ходили вдоль проходов и комментировали размер, форму и убранство ног и обуви; никто, однако, не имел права дотронуться до «экспонатов». Женщины с нетерпением ждали этих праздников, так как в эти дни им разрешалось покидать дом.
Китайцы полагали, что походка женщины со ступнями в виде лилий, так же, как и стройная фигура, тонкие брови и нежный голос, имела особую сексуальную привлекательность. Однако забинтованные ноги выполняли и определенную социальную функцию: маленькие ножки ограничивали свободу передвижения женщины и, соответственно, ее общественную свободу.
Женщины, не прошедшие обряда «бинтования ног», вызывали ужас и отвращение. Они предавались анафеме, их презирали и оскорбляли.
Жертва, брошенная женщиной на алтарь красоты, была действительно большой: бинтование ног серьезно отражалось на её здоровье. Во-первых, это была очень болезненная процедура. Во-вторых, нарушение нормальной циркуляции крови в ступнях нередко приводило к гангрене. В-третьих, сидячий образ жизни приводил ко многим болезням. И через все это женщина должна была пройти ради того, чтобы оставаться женщиной: красивой, желанной и сексуально привлекательной.
Характерно, что этот противоестественный обычай распространился в века реформы и возрождения конфуцианства. Конфуцианцы полагали, что женская фигура должна «блистать гармонией прямых линий», поэтому иногда бинтовались и груди.
В XVIII – XIX вв. обычаи бинтования стали вызывать все больший протест, но лишь Синьхайская революция с ними покончила.
Традиция «бинтования ног» существовала около 1000 лет. Подсчитано, что за тысячелетие, минувшее с момента появления обычая, через «бинтование ног» прошло около миллиарда китайских женщин.
В целом, этот жуткий процесс выглядел так. В четыре годика девочкам перебинтовывали ноги так, чтобы ступни не могли развиваться. Возраст был подобран сознательно: сделай это раньше – и ребенок не выдержит болевого шока, а позже процедура не даст ожидаемого результата. Ноги девочки бинтовали полосами ткани до тех пор, пока четыре маленьких пальца не прижимались вплотную к подошве стопы. Затем ноги обматывали полосами ткани горизонтально, чтобы выгнуть стопу как лук. Со временем стопа уже не росла в длину, но зато выпирала вверх и обретала вид треугольника. Она не давала прочной опоры и вынуждала женщин покачиваться, подобно лирично воспетой иве.
Достигшая лишь 10 см в длину нога, переставала расти и искривлялась в форме полумесяца. После этого страдалицы начинали учиться правильной «взрослой» походке. А еще через 2-3 года они уже были готовыми девицами «на выданье».
С тех пор, как бинтование ног возобладало в быту, размеры «золотых лилий» стали важным критерием при заключении браков. Невесты, делавшие первый шаг из свадебного паланкина в доме супруга, удостаивались за маленькие ножки самых восторженных похвал. Невесты с большими ногами подвергались насмешкам и унижениям, так как были похожи на женщин из простонародья, которые трудились в полях и не могли позволить себе роскошь бинтования ног.
Интересно, что в разных краях Поднебесной были модны разные формы «золотых лилий». В одних местах предпочитали более узкие ножки, а в других – более короткие и миниатюрные.
Существовало также искусство походки, искусство сидения, стояния, лежания, искусство поправления юбки и вообще искусство любого движения ног. Красота зависела от формы ноги и от того, как она двигалась. Естественно, что одни ноги были красивее других. Размер ступни менее 3 дюймов и полная бесполезность были отличительными чертами аристократической ноги.
После первых - красных туфелек, которые обычно шила мать к началу бинтования, по мере уменьшения стопы надевали новые, все меньшие (на 3-4 мм) по размеру. И продолжался этот процесс в течение 2 - 3-х лет, пока не завершалось формирование ступни, и тогда она становилась похожей на нераспустившийся бутон лилии.
Искусство ношения обуви было главным в эстетике «перевязанной ноги». На ее изготовление уходили нескончаемые часы, дни, месяцы. Существовала обувь на все случаи всех цветов: для прогулок, для сна, для особых случаев вроде свадеб, дней рождения, похорон; существовала обувь, обозначавшая возраст владелицы. Красный цвет был цветом обуви для сна, поскольку он подчеркивал белизну кожи тела и бедер. Дочь на выданье делала 12 пар обуви в качестве приданого. Две специально изготовленные пары дарились свекру и свекрови. Различными были форма, материалы, а также орнаментальные сюжеты и стили «лотосовых туфелек».
Как интимная, но выставляемая напоказ часть женского наряда, эти туфельки были подлинным мерилом статуса, достатка и личного вкуса их обладательниц
Интерсно, что сказала бы на это лилия, если бы она только могла говорить?!
