Могущество Геры. Гера — жена Зевса, и поэтому нет богини равной ей по власти. Только она одна решается спорить с Громовержцем и даже обманывать его. Могущественна Гера. Величественная, в длинной роскошной одежде, в колеснице, запряженной двумя бессмертными конями, съезжает она с Олимпа. Благоухание разливается по земле там, где проезжает Гера; все живое склоняется перед ней.
На Олимпе у Геры золотой трон рядом с троном Зевса, и, как и ее божественный супруг, она распоряжается громом и молниями; кроме того, в ее власти находятся бури и туманы. [Одной из священных птиц Геры был павлин, потому что множество «глазков» на его хвосте символизировали звездное небо, хозяйкой которого она была.]
Зевс приманивает Геру кукушкой. Гера обладает очень своенравным характером, и потому Зевсу пришлось долго добиваться того, чтобы Гера согласилась стать его женой. Она отвечала отказом на все его уговоры, и тогда отец богов и людей пошел на хитрость. Однажды, когда Гера гуляла, вокруг нее стала виться красивая пестрая кукушка. Гере понравилась птичка, и она с веселым смехом попыталась ее поймать. К ее удивлению, птичка легко далась ей в руки; когда же она, лаская кукушку, прижала ее к своей груди, та внезапно превратилась в Зевса, и теперь уже не Гера прижимала к себе птичку, а Зевс — Геру.
Оказавшись в объятиях могущественнейшего из богов, Гера, наконец, дала свое согласие. [Так как причиной этого согласия была кукушка, эта птица с тех пор стала считаться священной птицей Геры, и даже ее скипетр был украшен изображением сидящей на нем кукушки.]
Свадьба и подарки. Священный брак Зевса и Геры торжественно праздновали все боги. Они одарили их роскошными подарками, но самым ценным был дар от Матери-Земли, Геи. Она подарила Гере чудесную яблоню с золотыми яблоками, дающими вечную молодость. Это дерево Гера поместила на самом краю земли, в саду Гесперид, дочерей Ночи. Охранять дерево она приставила дракона Ладона, который должен был никого не подпускать к чудесным плодам.
Гера - покровительница семьи.
Так как священный брак Зевса и Геры является образцом браков, заключаемых между людьми, Гера является покровительницей семьи и брака. Она связывает между собой супругов, заботится о нерушимости брачных уз и верности в браке, дает людям потомство, помогает роженицам. Ее дочерью была Илифия — богиня-помощница рожающих женщин (некоторые древние писатели даже считали, что Илифия — это не отдельная богиня, а одно из прозвищ самой Геры). Как богине, обеспечивающей многочисленное потомство, Гере был посвящен плод граната, символ плодовитости.
Богиня Гера
Ревность Геры. Однако будучи богиней брака и семьи, Гера часто терпит обиды от своего мужа Зевса. На земле Гера охраняет святость и нерушимость семейных уз, на Олимпе же часто обнаруживает, что Зевс ей неверен и тайно вступает в брак со смертными женщинами. Страшно ревнует тогда Гера и старается всячески навредить женщинам, которых Зевс одарил своей благосклонностью. Она добилась смерти Семелы и всячески преследовала ее сына, она погубила Ино, осмелившуюся взять на воспитание Диониса, она ненавидела лютой ненавистью Геракла и причинила ему много страданий. Одним из примеров ее неукротимой мстительности в отношении женщин, к которым спускался с Олимпа Зевс, служит история красавицы Ио.
Гера и Ио. Однажды Зевс полюбил прекрасную Ио, дочь речного бога Инаха. Чтобы скрыть ее от глаз Геры, он обратил Ио в красивую белоснежную корову. Однако Гера догадалась о хитрости своего мужа и однажды, когда Зевс был в хорошем настроении, обратилась к нему: «О мой божественный супруг! Не откажешься ли ты выполнить мою маленькую просьбу?» — «Конечно, я выполню все, что ты пожелаешь!» — «В таком случае подари мне вон ту корову, никогда еще не видела я такого прекрасного животного!»
Не хотел Зевс выдавать Гере Ио, да делать было нечего — ведь он дал слово. Гера приказала стеречь бедную Ио своему слуге, стоглазому Аргусу; никогда не спал этот бдительный сторож, постоянно бодрствовала хотя бы одна пара его глаз. Никому не могла поведать Ио о своих страданиях. Долго пробыла она в образе коровы, наконец, Зевс послал своего сына Гермеса похитить ее. Явился Гермес к Аргусу, усыпил его игрой на флейте, а потом одним ударом меча отрубил ему голову. После гибели Аргуса Гера поместила его глаза на хвост павлина, и с тех пор он переливается сотней разноцветных «глазков».
Ио снова была свободна, но Гера не оставила ее в покое, наслала она на Ио чудовищного овода. Своим ужасным жалом гнал овод несчастную страдалицу Ио из одной страны в другую; поминутно вонзалось жало в ее тело, жгло, как раскаленное железо, страшную боль терпела она день за днем.
Конец страданий Ио. Наконец, достигла она Кавказа, где был прикован титан Прометей. Он посоветовал ей добраться до Египта. «Там будет конец твоим страданиям!» — сказал Прометей. Послушалась его Ио и после долгих дней пути и многих опасностей достигла этой страны.
Здесь вернул ей Зевс человеческий облик. На берегах благодатного Нила вышла Ио замуж за героя Телегона, и родился у нее сын Эпаф. Он был первым царем Египта, а позже его потомки переселились в Элладу и стали родоначальниками поколения героев, к которому принадлежали и два великих героя — Персей и Геракл.
Заговор против Зевса. Постоянно испытывая от Зевса унижения, Гера, конечно же, хотела отплатить ему тем же. Однажды она подговорила других богов лишить Громовержца власти, и все обещали ей помощь и поддержку. И вот как-то раз боги подкрались к спящему Зевсу и связали его. Все могущество Отца богов и людей не могло помочь ему разорвать оковы, и все решили было, что дело сделано. Но тут раздалась тяжелая поступь, от которой содрогались земля и небо, и на Олимпе показалось огромное сторукое чудовище. Это морская богиня Фетида, та самая, что позаботилась когда-то о Гефесте, вывела от врат Тартара на Олимп сторукого великана Бриарея. Устрашились боги, а Бриарей, легко сняв с Зевса оковы, воссел рядом с ним, и никто не осмеливался больше подступить к нему.
Наказание Геры. Расправа Зевса была быстрой и беспощадной. Гера как зачинщица мятежа богов была подвешена за руки на золотых цепях между небом и землей, а чтобы висеть ей было тяжелее, Зевс привязал к ее ногам тяжелые медные наковальни. Так висела она, и никто не осмеливался вступиться за нее, страшась гнева повелителя бессмертных и смертных. Именно тогда Гефест попробовал замолвить словечко за мать, за что и был второй раз сброшен на землю. Зевс помиловал свою жену только тогда, когда она поклялась водами Стикса, что никогда больше не посягнет на его власть. И действительно, с тех пор Гера больше не поднимала мятежей, она только иногда давала волю своему злому языку, попрекая Зевса его бесчисленными изменами.
Приступы неодолимой любви Зевса к Гере. Но не только в ссорах и препирательствах с мужем добивается Гера своего. Она может достичь того же, пустив в дело свою красоту и обаяние. Особенно прекрасной и неотразимой делается она, когда одалживает у Афродиты ее волшебный пояс. И вот, представ перед Зевсом, она заставляет его вспомнить дни сватовства, то, как добивался он ее любви, ночь их священного брака на острове Самос, длившуюся целых триста земных лет. Тогда неодолимая любовь к своей жене охватывает Громовержца, они удаляются вдвоем подальше от всех земных и небесных дел, и сама Земля взращивает травы, которые служат им ложем, а от посторонних глаз их скрывает золотое облако. В такие минуты Гера может добиться от Зевса чего угодно.
Храмы Зевса и Геры.
Самым любимым местом Геры на земле был остров Самос, где, по представленям греков, был заключен ее священный брак с Зевсом. В память этого там был выстроем храм Геры. Храмы в ее честь были и в других центрах эллинского мира. Разумеется, в Олимпии, где чтили Отца богов и людей, не могли не чтить его супругу, и кроме храма Зевса там был великолепный храм Геры. В храме Геры в городе Аргосе находилось ее самое величественное изображение работы скульптора Поликлета. Это была статуя огромной величины, подобно статуям Зевса Олимпийского и Афины Парфенос сделанная из золота и слоновой кости. Богиня была изображена сидящей на троне, на голове у нее был венок с рельефными изображениями Гор и Харит, а в руках она держала скипетр с кукушкой и плод граната.
Гестия.
По возрасту Гестия была самой старшей из олимпийских богинь — ведь ее первую произвели на свет Кронос и Рея. Однако она была и самая мирная богиня. У греков почти не было мифов, в которых она бы принимала участие, она была богиней-девой, и потому не имела потомства ни на Олимпе, ни на земле, у нее не было храмов, до нас почти не дошло ее изображений. Значит ли это, что ее мало чтили? Вовсе нет! Дело в том, что кроткая Гестия была богиней самого священного места в каждом доме — домашнего очага. Поэтому ее храмом как бы являлся каждый дом, а ее воплощением считалось горящее в очаге пламя.
Очаг был настолько священным местом, что под его защитой находился любой человек, который вошел бы в дом и сел рядом с ним. Такому человеку надлежало дать приют и оказать помощь даже если это был твой злейший враг. Так как государство — это нечто вроде большой семьи, то и в зданиях государственных советов горел огонь Гестии, так что она считалась богиней не только домашнего очага, но и покровительницей государств.
В каждом доме огонь Гестии был священным. В нем нельзя было сжигать ничего нечистого или кидать в него мусор, его топили только дровами. Когда семья собиралась за столом, Гестии приносили жертвы в начале и в конце трапезы — в огонь плескали немного вина, посвящая его богине. И людям было за что чтить эту богиню! Ведь она не только была богиней очага, на котором готовили пищу и который обогревал жилища в холодные дни, но и считалась богиней, которая научила людей строить эти жилища. Вообще же, Гестия считалась самой доброй, справедливой и милостивой из богинь, поэтому и был столь велик почет, который ей оказывали и люди, и боги.
Гера - это богиня, покровительница брака, охраняющая мать во время родов. Она младшая дочь Кроноса и Реи, является супругой и сестрой Зевса.
Интересно узнать: ее обязательным атрибутом является диадема, как символ того, что она главная из богинь. Животное, которое ей посвящено, ─ павлин.
Кронос опасался рождения сына, который захватил бы его власть, поэтому всех своих новорожденных детей он глотал. Однако Зевс все равно стал владыкой Олимпа и при помощи своей жены Метиды заставил отца вернуть их обратно. Среди них оказалась и Гера. Перед тем, как началась титаномахия, мать спрятала Геру у Океана и Тефиды на краю света. Гера их примиряла в супружеских спорах. Вскоре она стала женой Зевса. Однако еще задолго до этого у них была тайная связь, Зевс был покорен красотой Геры.
В мифах, которые были впервые переданы Гомером и Гесиодом, Гера представляет собой образец супружеской верности. Она хранительница семейного очага и ее жизнь полна тревог, прежде всего из-за влюбчивости Зевса. Каждое удаление своего супруга с Олимпа богиня воспринимала как измену. Не раз Геру одолевало чувство жгучей обиды и ей приходилось скрываться от насмешливых глаз, в особенности от Афродиты, которая всячески способствовала любовным похождениям Зевса.
Как-то раз Зевс решил подшутить над Герой. Она как раз в это время находилась на горе Киферон, которая успокаивала ее. Владыка Олимпа отдал приказ вырезать из возлюбленного им дуба грубую человеческую фигуру и обрядить ее в свадебный наряд. После этого лукавый Зевс собрал нимф, пригласил гостей, музыкантов и отправился в Беотию. Весть о предстоящей свадьбе Зевса распространилась со скоростью света. Гера сбежала с Киферон навстречу супругу. Вид свадебной процессии привел в смятение Геру. Однако Зевс так неистово хохотал, что она догадалась, что он шутит. Гера набросилась на разодетую куклу, стала топтать ее ногами, а после этого приказала сжечь. С тех пор в Плате, где Гера встретила свадебную процессию, отмечался «праздник кукол», который завершался их сожжением.
Возможно, Зевс неспроста пошутил над своей супругой, а хотел таким образом излечить ее от ревности. Однако это было бесполезно, потому что Гера с ужасом узнавала, как на земле рождаются младенцы, отцом которых является Зевс. Она не могла остановить супруга и переносила гнев на жертвы увлечений Зевса. Гера преследовала их со всей страстью оскорбленного женского самолюбия. Известно, например, что Гера ненавидела Геракла, сына Зевса и Алкмены. Она подослала богиню родов Илифию к Никиппе, сопернице Алкмены, чтобы ускорить ее роды, и умышленно задержала роды Алкмены, то есть рождение Геракла. Однако Геракл вынужденный служить Эврисфею, которого родила Никиппа, совершил благодаря этому свои великие подвиги. Богиня стала причиной гибели Семелы, которая родила Зевсу Диониса. Ее гнев также пал и на Тиресия, которого она наказала слепотой (согласно другой версии, это сделала Афина), на дочерей царя Пройта, на которых она наслала безумие, на Ино, бросившуюся в море.
Чтобы отмстить Зевсу, родившему Афину, Гера родила без супруга Гефеста. Однако этот шаг был неудачен, потому что Гефест родился страшным и уродливым. Богиня разгневалась и сбросила своего сына с Олимпа, поэтому он стал хромым. Гефест возненавидел за это свою мать, в последующем он хитроумно приковал ее к трону.
Зевсу не всегда удавалось уберечь своих возлюбленных от гнева Геры. Например, красивую аргосскую царевну Ио он превратил в телку. Гера потребовала ее себе в дар и приставила к ней стражем Аргоса, который был одет в бычью шкуру пастуха. Все его тело было испещрено глазами, причем пока одни глаза спали, другие бодрствовали. Мычание Ио донеслось до Олимпа, и Зевс послал ей на выручку Гермеса. Однако Аргос внушил ужас ему, у Гермеса не было желания сражаться с этим великаном, и он воспользовался свирелью, а не жезлом вестника. Чудовище уснуло, заслушавшись сладкой мелодией свирели. Гермес тотчас же разрезал веревку, и Ио бросилась бежать. Слух Геры никогда ее не подводил, она услышала стук копыт и послала чудовищного овода, который жалил телку в самые нежные места. Ио безумствовала от невыносимой боли, она мчалась из страны в страну, но нигде не находила покоя. В конце концов, она достигла Кавказа, где томился прикованный к скале Прометей. Благородный титан предсказал Ио, что ее мучения закончатся в Египте. Действительно, в Египте к Ио вернулся человеческий облик, и она родила сына Эпафа, который был зачат Зевсом.
Вместе с остальными детьми Кроноса была проглочена своим отцом, а затем, благодаря хитрости Метиды и Зевса, была им извергнута.
Илифия является спутницей-атрибутом Геры, Арга и Ангела практически не фигурируют.
Ревность и ссоры
Гера - самая могущественная из богинь Олимпа , но и она подчиняется своему мужу Зевсу . Часто она вызывает у мужа гнев, в основном своей ревностью. Сюжеты многих древнегреческих мифов строятся вокруг бедствий, которые Гера насылает на любовниц Зевса и их детей.
- Она наслала ядовитых змей на остров, где жила Эгина и её сын от Зевса, Эак .
- Погубила Семелу, мать Диониса от Зевса - насоветовала ей попросить Зевса явиться во всём своём божественном блеске, и девушка погибла испепелённой.
- Сестра Семелы - Ино , взявшая на воспитание младенца, обезумела.
- Преследовала Ио , превращённую в корову, приставила к ней сторожем Аргуса .
- Прокляла нимфу Эхо , которая стала повторять слова бесконечно.
- Не давала беременной Лето родить на твёрдой земле.
- Царица Ламия была превращена ею в чудовище.
- Нимфу Каллисто превратила в медведицу.
Чтобы подсмеяться над Герой, Зевс как-то устроил свою фальшивую свадьбу с дубом, наряженным в женское платье. Гера, сбежав с Киферона, разгромила свадебную процессию, но потом оказалось, что это шутка. Поэтому в Платее, где Гера встретила процессию, отмечался «праздник кукол», завершавшийся их всенародным сожжением.
Геракл
Ненависть к побочному сыну Зевса Гераклу является важным сюжетообразующим моментом связанных с этим героем мифов. Даже его имя «Геракл» («прославленный богиней Герой»).
По требованию Геры Илифия ускорила роды Эврисфея и задержала рождение Геракла. Наслала на него змей, которых младенец удушил. Усыпила Зевса и напустила бурю на Геракла, отбросившую его к Косу, за что Зевс привязал её к небу и подвесил в небесах на золотой верёвке, к ногам были привязаны наковальни (Гомер) . (Цепь, которую надел Зевс на Геру для её усмирения, показывали в Трое ). Гера была ранена Гераклом под Пилосом .
В конце концов, после вознесения и обожествления Геракла помирилась с ним и отдала ему руку своей дочери Гебы .
Троянская война
Участвовала в суде Париса , где проиграла, поэтому в Троянской войне выступала на стороне ахейцев.
Чтобы дать возможность победить ахейцам, она отвлекает Зевса, обольщая его с помощью волшебного пояса Афродиты.
Прочее
Каждый год Гера купалась в источнике Канаф у города Навплии и становилась вновь девой.
Эпитеты Геры
Культ
Гере поклонялись как защитнице женщин, хранительнице брака и материнства. Её помощь во время родов - древнейшая функция Геры .
Культ был распространен в материковой Греции (особенно в Микенах, Аргосе, Олимпии), а также на островах (Самос, Крит).
Архаичность Геры заметна в том, что её ребёнком от прикосновения к земле было чудовище Тифон (это выдает её связь с хтоническими силами). Древность её также сказывается в том, что Арес, один из самых кровавых и стихийных богов - её сын .
Возможно, имела зооморфное прошлое. На это указывает её эпитет «волоокая » у Гомера и Нонна Панополитанского, а также то, что в жертву ей приносились коровы. Однако изображений её в нечеловеческом образе нет («В нашем распоряжении имеется огромный археологический материал, но не говоря уже о том, что никаких следов изображения Геры в виде коровы или с головой коровы нет, среди огромного количества культовых изображений микенских и домикенской эпох, так называемых идолов, нет ни одного с коровьей головой». ).
При этом, прочно войдя в систему искони греческой героической мифологии, Гера является покровительницей героев и городов .
Любовная сцена обольщения Зевса с помощью пояса Афродиты для помощи ахейцам в троянской войне - среди благоухающих цветов и трав на вершине горы является явным аналогом крито-микенского священного брака Геры и Зевса, который торжественно справлялся в различных городах Греции, напоминая о величии матриархального женского божества . Брак праздновался и на Крите в Кноссе. Этот брак рассматривался как связь неба с землей, оплодотворяемой благодатным весенним дождем, напоминая о величии матриархального женского божества. Вестником данного дождя была кукушка. (В дни праздников Геры женихи приближались к алтарю богини в масках кукушки).
Храмы
В архитектуре известны замечательные храмы Геры, основная их часть была построена в Древней Греции . Самым выдающимся Геродот считал храм на острове Самос . Его историк включил в список чудес света .
- Иреон (Герайон) - название храмов в честь Геры.
Изображения
Юнона отличается благородной, статной красотой. Иногда на ней надета диадема или корона. В изображении олимпийцев она сидит на троне рядом с Юпитером в самом центре.
Среди античных скульптур Геры:
Afrodite Kaldet "Hera Borghese"-Ny Carlsberg Glyptotek.jpg
Гера Боргезе
Antonia minor pushkin.jpg
Гера Людовизи
На рельефах (фриз сокровищницы сифнийцев в Дельфах, восточный фриз Парфенона) Гера рядом с Зевсом. Свадьба Геры и Зевса изображена на метопе храма Геры в Селинунте.
В вазописи используются сюжеты мифа о Гере в сценах с Ио, суде Париса и др.
«Изображение вызолочено и осыпано драгоценными камнями . Одни из них светлы и прозрачны, как вода, а другие искрятся, подобно вину, а третьи горят как огонь… Несколько подробнее сто́ит остановиться на камне, который находится на голове Геры. Его зовут „Светочем“, и это имя вполне соответствует производимому им действию: ночью он светит так ярко, что освещает собой весь храм как бы множеством светильников. Днём, когда этот свет ослабевает, камень по внешнему виду становится похож на огонь».
Атрибуты
Напишите отзыв о статье "Гера"
Примечания
- Предметно-понятийный словарь греческого языка. Микенский период. Л., 1986. С.142
- Об этимологии теонима см.: Казанский Н. Н. К этимологии теонима Гера //
- - статья из Большой советской энциклопедии
- Павсаний. Описание Эллады II 17, 4; Вергилий. Лидия 63-65 намёк
- Павсаний. Описание Эллады II 36, 1
- Аристофан. Птицы 603-604
- Гомер. Илиада XIV 296
- Нонн. Деяния Диониса XLI 324
- Диодор Сицилийский. Историческая библиотека V 72, 4
- Первый Ватиканский мифограф III 1, 61
- Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 3, 1
- Овидий. Фасты V 251-256
- Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 3, 5
- Павсаний. Описание Эллады II 13, 3
- Гигин. Астрономия II 43
- Илиада XIV 249-262; XV 18-30
- Евстафий. К Илиаде XV 19 // Лосев А. Ф. Мифология греков и римлян. М., 1996. С.48
- Климент. Протрептик 36, 2, по Паниасиду
- Павсаний. Описание Эллады II 22, 1
- Павсаний. Описание Эллады IX 39, 5
- Ликофрон. Александра 859 и комм.
- Ликофрон. Александра 1350
- Гесихий // Лосев А. Ф. Мифология греков и римлян. М., 1996. С.223
- Нонн. Деяния Диониса XXXII 56; XLVII 512
- Зайцев А. И. Греческая религия и мифология / Под ред. Л. Я. Жмудя . - СПб. : Филологический факультет СПбГУ , 2004. - С. 102. - 208 с. - (Из наследия А. И. Зайцева). - 900 экз. - ISBN 5-8465-0141-9 .
- Перевод с английского С. Г. Загорской, М. А. Калининой, Д. А. Колосовой. 70 чудес зодчества Древнего мира: Как они создавались? = The Seventy Wonders of the Ancient World. The Great Monuments and How They Were Built. - М: Издательство Астрель , 2004. - 304 с. - ISBN 5-271-10388-9 .
- Платон. Государство II 381d
- Павсаний. Описание Эллады II 13, 4
Литература
- // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
- Klinz A., Ἱερος γάμος, Halle, 1933;
- Pestallozza U., Βοῶπις πότνια, «Athenaeum», Pavia, 1939, fasc 2-3. p. 105-37; * Pötscher W., Hera und Heros, «Rheinisches Museum», 1961, Bd 104, № 4;
- его же, Der Name der Göttin Hera, там же, 1965, Bd 108, № 4.
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гера
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.– Кто там кланяется? Юнкег" Миг"онов! Hexoг"oшo, на меня смотг"ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог"т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г"остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг"евосходительство! позвольте атаковать! я их опг"окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено, – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг"ат, понюхал пог"оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г"аботали! А г"абота сквег"ная! Атака – любезное дело, г"убай в песи, а тут, чог"т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал, – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал.
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
Высоко на светлом Олимпе царит Зевс, окруженный сонмом богов. Здесь и супруга его Гера, и златокудрый Аполлон с сестрой своей Артемидой, и златая Афродита, и могучая дочь Зевса Афина, и много других богов...
Глубоко в пучине моря стоит чудесный дворец великого брата громовержца Зевса, колебателя земли Посейдона. Властвует над морями Посейдон, и волны моря послушны малейшему движению его руки, вооруженной грозным трезубцем...
Глубоко под землей царит неумолимый, мрачный братЗевса, Аид. Полно мрака и ужасов его царство. Никогда не проникают туда радостные лучи яркого солнца. Бездонные пропасти ведут с поверхности земли в печальное царство Аида. Мрачные реки текут в нем...
Великая богиня Гера, жена эгидодержавного Зевса, покровительствует браку и охраняет святость и нерушимость брачных союзов. Она посылает супругам многочисленное потомство и благословляет мать во время рождения ребенка...
Бог света, златокудрый Аполлон, родился на острове Делос. Мать его Латона, гонимая гневом богини Геры, нигде не могла найти себе приюта. Преследуемая посланным Герой драконом Пифоном, она скиталась по всему свету...
Вечно юная, прекрасная богиня родилась на Делосе в одно время с братом своим, златокудрым Аполлоном. Они близнецы. Самая искренняя любовь, самая тесная дружба соединяют брата и сестру. Глубоко любят они и мать свою Латону...
Самим Зевсом рождена была богиня Афина-Паллада. Зевс-громовержец знал, что у богини разума, Метис, будет двое детей: дочь Афина и сын необычайного ума и силы. Мойры, богини судьбы, открыли Зевсу тайну, что сын богини Метис свергнет его с престола...
В гроте горы Киллены в Аркадии родился сын Зевса и Майи, бог Гермес, посланник богов. С быстротой мысли переносится он с Олимпа на самый дальний край света в своих крылатых сандалиях, с жезлом-кадуцеем в руках...
Бог войны, неистовый Арес, - сын громовержца Зевса и Геры. Не любит его Зевс. Часто говорит он своему сыну, что он самый ненавистный ему среди богов Олимпа. Зевс не любит сына за его кровожадность...
Не изнеженной, ветреной богине Афродите вмешиваться в кровавые битвы. Она будит в сердцах богов и смертных любовь. Благодаря этой власти она царит над всем миром. Только воительница Афина, Гестия и Артемида не подчинены ее могуществу...
Гефест, сын Зевса и Геры, бог огня, бог-кузнец, с которым никто не может сравниться в искусстве ковать, родился на светлом Олимпе слабым и хромым ребенком. В гнев пришла великая Гера, когда показали ей некрасивого, хилого сына...
Могущественна великая богиня Деметра. Она дает плодородие земле, и без ее благотворной силы ничто не произрастает ни в тенистых лесах, ни на лугах, ни на тучных пашнях. Была у великой богини Деметры юная прекрасная дочь Персефона...
С незапамятных времен установился в мире такой порядок. Богиня ночи Никта проезжает по небосклону в колеснице, запряженной черными конями, и закрывает землю своим черным покрывалом. Вслед ей белые круторогие быки медленно влекут колесницу богини луны Селены...
И родился у умирающей Семелы сын Дионис, слабый, неспособный жить ребенок. Казалось, он тоже обречен был на гибель в огне. Но разве мог погибнуть сын великого Зевса. Из земли со всех сторон, как по мановению волшебного жезла, вырос густой зеленый плющ. Он прикрыл от огня своей зеленью несчастного ребенка и спас его от смерти...
Пан, хотя и являлся одним из древнейших богов Греции, имел в гомеровскую эпоху и позже, вплоть до II в. до н.э., мало значения. Уже то, что бог Пан изображался как получеловек - полукозел (пережиток тотемизма), указывает на древность этого бога...
Жили однажды царь и царица и было у них три дочери. Красивыми уродились старшие дочери, но с младшей, по имени Психея, никто не мог сравниться красотой. Прекраснее всех иа земле была она, со всех стран стекались а город люди, чтобы полюбоваться на нее. Каждый восхищался ее очарованием и прелестью и находил ее похожей на Венеру...
Сайт [ ex ulenspiegel.od.ua ] 2005-2015
Вступая по следам Гомера и других греческих поэтов в созданный их воображением Олимп, мы сталкиваемся с богами, образы которых разительно отличаются от всего того, что входит в наше понятие "бог". Богам Олимпа не чуждо ничто человеческое...
Николай Кун
Великая богиня , жена эгидодержавного Зевса , покровительствует браку и охраняет святость и нерушимость брачных союзов. Она посылает супругам многочисленное потомство и благословляет мать во время рождения ребенка.
Великую богиню Геру, после того как ее и ее братьев и сестер изверг из своих уст побежденный Зевсом Крон , мать ее Рея отнесла на край земли к седому Океану; там воспитала Геру Фетида. Гера долго жила вдали от Олимпа , в тиши и покое. Великий громовержец Зевс увидал ее, полюбил и похитил у Фетиды. Боги пышно справили свадьбу Зевса и Геры. Ирида и хариты облекли Геру в роскошные одежды, и она сияла своей юной, величественной красотой среди сонма богов Олимпа, сидя на золотом троне рядом с великим царем богов и людей Зевсом. Все боги подносили дары повелительнице Гере, а богиня Земля-Гея вырастила из недр своих в дар Гере дивную яблоню с золотыми плодами. Все в природе славило царицу Геру и царя Зевса.
Гера царит на высоком Олимпе. Повелевает она, как и муж ее Зевс, громами и молниями, по слову ее покрывают темные дождевые тучи небо, мановением руки подымает она грозные бури.
Прекрасна великая Гера, волоокая, лилейнорукая, из-под венца ее ниспадают волной дивные кудри, властью и спокойным величием горят ее очи. Боги чтут Геру, чтит ее и муж, тучегонитель Зевс, и часто советуется с ней. Но нередки и ссоры между Зевсом и Герой. Часто возражает Гера Зевсу и спорит с ним на советах богов. Тогда гневается громовержец и грозит своей жене наказаниями. Умолкает тогда Гера и сдерживает гнев. Она помнит, как подверг ее Зевс бичеванию, как сковал золотыми цепями и повесил между землей и небом, привязав к ее ногам две тяжелый наковальни.
Могущественна Гера, нет богини, равной ей по власти. Величественная, в длинной роскошной одежде, сотканной самой Афиной , в колеснице, запряженной двумя бессмертными конями, съезжает она с Олимпа. Вся из серебра колесница, из чистого золота колеса, а спицы их сверкают медью. Благоухание разливается по земле там, где проезжает Гера. Все живое склоняется пред ней, великой царицей Олимпа.
Ио
Изложено по поэме Овидия "Метаморфозы"
Часто терпит обиды Гера от мужа своего Зевса. Так было, когда Зевс полюбил прекрасную Ио и, чтобы скрыть ее от жены своей Геры, превратил Ио в корову . Но этим громовержец не спас Ио. Гера увидела белоснежную корову Ио и потребовала у Зевса, чтобы он подарил ее ей. Зевс не мог отказать в этом Гере. Гера же, завладев Ио, отдала ее под охрану стоокому Аргусу . Страдала несчастная Ио, никому не могла она поведать о своих страданиях; обращенная в корову, она была лишена дара речи. Не знающий сна Аргус стерег Ио, не могла она скрыться от него. Зевс видел ее страдания. Призвав своего сына , он велел ему похитить Ио.
Быстро примчался Гермес на вершину той горы, где стерег стоокий страж Ио. Он усыпил своими речами Аргуса. Лишь только сомкнулись его сто очей, как выхватил Гермес свой изогнутый меч и одним ударом отрубил Аргусу голову. Ио была освобождена. Но и этим Зевс не спас Ио от гнева Геры. Она послала чудовищного овода. Своим жалом овод гнал из страны в страну обезумевшую от мучений несчастную страдалицу Ио. Нигде не находила она себе покоя. В бешеном беге неслась она все дальше и дальше, а овод летел за ней, поминутно вонзая в тело ее свое жало; жало овода жгло Ио, как раскаленное железо. Где только не пробегала Но, в каких только странах не побывала она! Наконец, после долгих скитаний, достигла она в стране скифов, на крайнем севере, скалы, к которой прикован был титан Прометей , Он предсказал несчастной, что только в Египте избавится она от своих мук. Помчалась дальше гонимая оводом Ио. Много мук перенесла она, много видела опасностей, прежде чем достигла Египта . Там, на берегах благодатного Нила, Зевс вернул ей ее прежний образ, и родился у нее сын Эпаф . Он был первым царем Египта и родоначальником великого поколения героев, к которому принадлежал и величайший герой Греции, .
Примечания:
Гера (у римлян Юнона) - богиня неба, покровительница брака, охранительница матери во время родов; особо почиталась в Спарте, Коринфе, в Олимпии и в Аргосе, где находился знаменитый храм. В мифах о Гере отразилось и положение женщины в Греции. Как греческая женщина не пользовалась равноправием с мужчиной и в значительной мере находилась в подчинении у мужа, так и Гера находится в подчинении у своего мужа Зевса. В культе Геры сохранились следы тотемизма; мы имеем сведения, что ее иногда изображали, например, с головой лошади. Уже это указывает на то, что Гера - одна из древнейших богинь Греции.
Стоокий Аргус - олицетворение звездного неба.
Николай Кун. Легенды и мифы Древней Греции
Добавлено ок. 2006-2007 гг.
Краснодар
#2060
Большое спасибо. Очень полезная информация, да и к тому же написано легко и с красивыми эпитетами)
29 марта 2019 г.
1638 г. - шведские лютеране основали первое постоянное поселение европейцев в Делавэре
Случайный Анекдот
На одного мужика вдруг посыпались несчастья: жена ушла, машина разбилась, квартиру ограбили, дача сгорела... Упал он на колени и взмолился: - Господи, за что! Тут разверзлись небеса и громовый голос ответил: - Ну не нравишься ты мне, понял?
Творец сидел на Престоле и размышлял. Позади Него простиралась безграничная твердь небес, купавшаяся в великолепии света и красок, перед Ним стеной вставала черная ночь Пространства. Он вздымался к самому зениту, как величественная крутая гора, и Его божественная глава сияла в вышине подобно далекому солнцу...
День субботний. Как обычно, никто его не соблюдает. Никто, кроме нашей семьи. Грешники повсюду собираются толпами и предаются веселью. Мужчины, женщины, девушки, юноши - все пьют вино, дерутся, танцуют, играют в азартные игры, хохочут, кричат, поют. И занимаются всякими другими гнусностями...
Принимала сегодня Безумного Пророка. Он хороший человек, и, по-моему, его ум куда лучше своей репутации. Он получил это прозвище очень давно и совершенно незаслуженно, так как он просто составляет прогнозы, а не пророчествует. Он на это и не претендует. Свои прогнозы он составляет на основании истории и статистики...
Первый день четвертого месяца года 747 от начала мира. Нынче исполнилось мне 60 лет, ибо родился я в году 687 от начала мира. Пришли ко мне мои родичи и упрашивали меня жениться, дабы не пресекся род наш. Я еще молод брать на себя такие заботы, хоть и ведомо мне, что отец мой Енох, и дед мой Иаред, и прадед мой Малелеил, и прапрадед Каинан, все вступали в брак в возрасте, коего достиг я в день сей...
Еще одно открытие. Как-то я заметила, что Уильям Мак-Кинли выглядит совсем больным. Это-самый первый лев, и я с самого начала очень к нему привязалась. Я осмотрела беднягу, ища причину его недомогания, и обнаружила, что у него в глотке застрял непрожеванный кочан капусты. Вытащить его мне не удалось, так что я взяла палку от метлы и протолкнула его вовнутрь...
…Любовь, покой, мир, бесконечная тихая радость – такой мы знали жизнь в райском саду. Жить было наслаждением. Пролетающее время не оставляло никаких следов – ни страданий, ни дряхлости; болезням, печалям, заботам не было места в Эдеме. Они таились за его оградой, но в него проникнуть не могли...
Мне уже почти исполнился день. Я появилась вчера. Так, во всяком случае, мне кажется. И, вероятно, это именно так, потому что, если и было позавчера, меня тогда еще не существовало, иначе я бы это помнила. Возможно, впрочем, что я просто не заметила, когда было позавчера, хотя оно и было...
Это новое существо с длинными волосами очень мне надоедает. Оно все время торчит перед глазами и ходит за мной по пятам. Мне это совсем не нравится: я не привык к обществу. Шло бы себе к другим животным…
Дагестанцы - термин для обозначения народностей, исконно проживающих в Дагестане. В Дагестане насчитывается около 30 народов и этнографических групп. Кроме русских, азербайджанцев и чеченцев, составляющих немалую долю населения республики, это аварцы, даргинцы, кумьти, лезгины, лакцы, табасараны, ногайцы, рутульцы, агулы, таты и др.
Черкесы (самоназв. - адыге) - народ в Карачаево–Черкесии. В Турции и др. странах Передней Азии черкесами называют также всех выходцев с Сев. Кавказа. Верующие - мусульмане–сунниты. Язык кабардино–черкесский, относится к кавказским (иберийско–кавказским) языкам (абхазско–адыгейская группа). Письменность на основе русского алфавита.
Гера, греч., лат. Юнона - дочь Крона и Реи, сестра и супруга Зевса.
После рождения ее ждала судьба всех детей Крона (кроме Зевса): отец просто-напросто проглотил ее (см. статью «Кронос»). Однако, будучи бессмертным божественным существом, она продолжала жить в его утробе до тех пор, пока Зевс не вызволил своих старших братьев и сестер (см. статью «3евс»). Когда Зевс начал борьбу с Кроном, богиня Тефида унесла Геру на край света к Океану. После победы над Кроном Зевс разыскал Геру, а так как она ему очень понравилась, он унес ее на Олимп и заключил с ней брак. То, что она приходилась ему сестрой, Зевса не смущало: браки между кровными родственниками у богов были обычным явлением (как и у правящих династий на этом свете). Так Гера стала верховной богиней и царицей небес.
В сонме богов на долю Геры выпала роль охранительницы брака. Она заботилась о святости и нерушимости супружеских уз, даровала супругам потомство, помогала роженицам. Как супруга Зевса, она была его соправительницей - правда, лишь в той степени, в какой это было возможно при неравноправном положении женщины в античных мифах (отражавших реальное положение женщины в античном мире). Зевс часто с ней советовался и вверял ей свои планы, о которых не знали другие боги. Как правило, он охотно удовлетворял ее просьбы - уже хотя бы потому, что в случае отказа Гера начинала скандалить, а скандалы его, мягко говоря, утомляли. Но если было необходимо, Зевс умел поставить ее на место. Например, когда Гера упорно преследовала его сына Геракла, рожденного смертной Алкменой, у Зевса однажды лопнуло терпение, и он связал Геру цепями (правда, золотыми) и подвесил между небом и землей. Но вообще-то он ее уважал, оказывал ей всевозможные знаки внимания и требовал, чтобы остальные боги почитали ее.
К своей роли охранительницы брака Гера относилась чрезвычайно серьезно и жила так, чтобы ее супружеская верность служила примером для всех богинь и смертных женщин. Поэтому ее очень огорчало, что именно ее муж систематически нарушал святость супружеских уз. К сожалению, Зевс был жутким юбочником и не упускал случая приволокнуть за любой мало-мальски симпатичной богиней. У него было также много возлюбленных среди земных женщин и соответственно много детей от них. Узнав об очередном его приключении, Гера устраивала ему такие сцены, что содрогался Олимп, а на земле возникали бури. Но в конечном итоге супруги как-то приходили к согласию, и на Олимпе воцарялся божественный покой. Гера родила Зевсу трех потомков: Ареса, Гефеста и Гебу. По мнению Гесиода, их дочерью была также Илифия, но некоторые другие авторы считают, что она появилась на свет без содействия Зевса (то же говорилось и о рождении Гебы - по аналогии с Афиной), третьи утверждают, что Илифия - одно из имен Геры как покровительницы рожениц.
При выполнении своих божественных обязанностей и на олимпийских пирах Гера восседала на золотом троне рядом с Зевсом. Ее оружием были бури, туманы, громы и молнии. Гера умела также изменять облик людей. Ей были посвящены плоды граната (символ плодовитости), кукушка (в которую, по рассказам, превратился Зевс, чтобы попасть к ней впервые), павлин («глазки» на его хвосте были символом звездного неба) и журавль. Гомер называет ее «златотронной», «величавой», «белолокотной»; один из ее эпитетов - «волоокая» - ни в коем случае не следует считать насмешкой, так как у волов и коров действительно большие и красивые глаза. В жизни мифических героев Гера вмешивалась часто и действенно. Особенно энергично она преследовала потомков Зевса от смертных женщин, а во время троянской войны - защитников Трои.
Геру почитали во всем греческом мире, но больше всего - в Аргосе, Микенах, Спарте, Коринфе и на острове Самос, где она, по преданиям, родилась. В Олимпии сохранились развалины храма Геры конца 7 в. до н. э. - древнейшего из известных храмов в Греции. По традиции ей приписывается сравнительно хорошо сохранившийся храм в Селинунте (сер. 5 в. до н. э.). В Риме Геру почитали под именем Юноны и посвящали ей отдельные храмы или общие с Юпитером.
Сохранилось множество античных изображений Геры: на вазах (около ста), рельефах (один из старейших: «Зевс и Гера» - из храма «Е» в Селинунте, сер. 5 в. до н. э.). Самая знаменитая статуя Геры находилась в храме Герайон в Аргосе, ее изготовил Поликлет из золота и слоновой кости - естественно, она исчезла без следа. Зато там была найдена хотя бы голова мраморной статуи Геры, выполненной ок. 420 г. до н. э. одним из учеников Поликлета. Широко известны сохранившиеся римские копии греческих оригиналов: так называемые «Гера Барберини» и «Гера Фарнезе», а также «Гера Лудовизи», о которой Гёте с известной долей преувеличения высказался, что она «поистине стоит всего гомеровского эпоса», хотя в действительности это всего лишь римская копия греческого оригинала 4 в. до н. э., очевидно, изображающая императрицу Антонию в виде Юноны.
Европейские художники лишь изредка посвящали Гере отдельные произведения; видимо, она несколько отпугивала их своей величавостью. Зато она неизменно присутствует в изображениях сонма олимпийских богов и суда Париса. Что касается музыки, то Майр сочинил в 1820 г. кантату «Юнона и Паллада»; заглавной героиней Гера стала в опере Фукса (1725).
