Мы так привыкли, что собака – самое близкое и преданное человеку существо, ведь она одомашнена не одно тысячелетие назад. Однако в разных уголках нашей планеты еще остались дикие собаки. Они сохранили привычки своих далеких предков, живут в гармонии с природой и вовсе не нуждаются в человеке. Наблюдая за ними, можно представить, как выглядели и вели себя собаки в доисторический период, когда люди еще не приручили их.
Собака Динго
Это, пожалуй, самая известная из диких пород. Долгое время этих животных считали аборигенными австралийскими, но, в конце концов, выяснилось, динго были завезены на континент 4–5 тысяч лет переселенцами из Азии. По одной из версий ученых, порода могла произойти от индийского волка либо от вьетнамской древней собаки. Эту гипотезу подтверждает и то, что динго встречаются не только в Австралии, но и в других уголках Юго-Восточной Азии.
Динго до сих пор обитают в дикой природе, облюбовав лесные опушки, заросли эвкалипта и даже пустыни. В качестве жилища собаки выбирают пустые норы, пещеры, ниши под корнями деревьев. Обычно они держатся стаями по 5-6 особей и на охоту выходят преимущественно ночью.
Для Австралии динго настоящее бедствие, ведь они уничтожают местных редких животных (например, кенгуру и других сумчатых), а также нападают на домашний скот.
Предполагается, что когда-то давно динго были одомашнены, но затем попали в дикую природу и размножились, иными словами, повторно одичали. Увы, одомашнить их снова у местных жителей пока не получается. А попытки скрестить их с обычными породами только усугубляют ситуацию. Такие помеси, с одной стороны, не боятся человека, а с другой – еще активнее и агрессивнее нападают на стада. Встречаются единичные случаи приручения динго человеком, однако такая собака, как правило, предана только хозяину, остальных людей воспринимая как недругов. Кроме того, пес может в любой момент повести себя непредсказуемо.
Кстати, в Австралии динго охраняются законом, поскольку существует опасность потерять породу в чистом виде в результате размытия генофонда. Вывозить их с континента нельзя.
Африканская дикая собака
Эти странные собаки, которых также называют гиеновидными, фактически единственный вид рода lycaon (волк). Ближайший их родственник – красный волк, хотя внешне представители этой породы выглядят как гиены, за что и получили свое название.
Если раньше, до активного и агрессивного внедрения человека в природу континента, гиеновидных собак можно было встретить во многих степях и саваннах Африки, то сейчас их, увы, осталось совсем мало. Животные предпочитают территории, не освоенными человеком, а найти такие места на континенте становится все сложнее. Как и другие дикие породы, гиеновидные собаки обычно живут стаями. И если раньше такие стаи были многочисленны и могли насчитывать до ста животных, то сейчас это обычно 10-15 собак.
Гиеновидные собаки, пожалуй, самые дикие из всех подобных пород. Они стараются держаться подальше от людей, охотясь на парнокопытных обитателей африканских саванн. Самые главные враги гиеновидных собак - это люди, которые активно их отстреливают, а также гиены и львы.
Новогвинейская поющая собака
Эти животные – очень близкие родственники динго и, по мнению ученых, вполне могут быть их предками. Породе около шести тысяч лет. Эти дикие животные очень ловкие, могут забираться на скалы и низко расположенные ветки деревьев, а свое название порода получила за то, что, помимо лая, ее представители могут издавать странные звуки, похожие на пение. Иногда в стае собаки устраивают настоящий хор.
Поющие собаки мельче, чем динго, и они более дружелюбны по отношению к человеку. Иногда они селятся вблизи деревень и поселков и питаются мусорными отбросами. Но все-таки в большинстве своем новогвинейские собаки живут обособленно от людей в горных новогвинейских лесах.
Некоторых представителей этой породы можно встретить в зоопарках. Встречаются также люди, которые успешно пытаются их одомашнить. В этом случае собака может быть вполне послушной, но все равно она будет оставаться диким животным, как, например, прирученные волк или тигр.
Каролинская собака
Диких собак обнаружили в американском штате Южная Каролина относительно недавно – в 1970-х. Ученым неизвестно, жили они здесь изначально или же они были завезены в Америку и в какой-то момент одичали.
О древности породы каролинских собак говорит то, что структура их костей напоминает структуру останков собак неолита.
Живут эти собаки стаями в дикой среде, очень хорошо перенося местный жаркий климат, но известны случаи содержания их в неволе и успешного приручения.
За дикими животными очень интересно наблюдать в их естественной среде. А некоторым счастливчикам удается увидеть их своими глазами на расстойянии нескольких метров и даже
Одичавшим называют организм, попавший в естественные условия обитания после доместикации.
Дикие собаки - это собаки, процесс вторичного одичания которых дошёл до конца – не только в поведенческом, но и в экологическом смысле. Они не нуждаются в свалках и помойках, почти не пополняют свои ряды за счёт собак пришедших из населённых пунктов, абсолютно самостоятельно существуют в экосистемах. Причём необходимость выживать в жестоких условиях дикой природы привела к тому, что размножаются они обычно один раз в год. Наблюдаются в малонаселённых районах Земли.
Наиболее характерный пример такой собаки – Австралийские динго.
Австралийская собака Динго, гравюра 1881г.
По видимому, одичавшие собаки появились в Евразии вскоре после начала одомашнивания собак. К тому же, полагают, что на североамериканском континенте одичавшие собаки появились за долго до появления там европейцев.
Существуют по меньшей мере, два заслуживающих внимания примера, показывающих процесс одичания собак и продолжается уже в течение нескольких тысячелетий:
Собака динго в Австралии и её вероятные предки – собаки парии по всему югу Евразии. Длительная изоляция динго от других собак привела к закреплению их генетических и морфологических особенностей, что дало возможность выделить их в особый подвид волка - Canislupus dingo
Динго появились на континенте примерно 6000 лет назад как показывает анализ митохондриальной ДНК. Самым старым археологическим находкам нет и 3500 тыс.лет. Судя по всему пришли из юго-восточной Азии.
Вторично одичавшие динго единственный плацентарный хищник в аборигенной фауне австралии. Предположительно все австралийские динго ведут своё происхождение от одной небольшой группы. В Австралии сбежавшие или брошенные хозяевами динго нашли прекрасные условия для обитания: много дичи, отсутствие врагов и серьёзных конкурентов. Динго размножились и расселились по континенту и близлежащим островам.
Динго начали охотится стаями. Их структура и устройство напоминает волчью; Моногамны, имеют крепкие семейные стаи с жёсткой иерархией, состоят обычно стаи из 3-12 особей группирующихся вокруг доминантной пары. Размножаются чистокровные динго один раз в год, не чистокровные два раза в год.
Название «динго» возникло в начале европейской колонизации Нового Южного Уэльса и происходит от «тинго» - термина, использовавшегося аборигенами Порт-Джексона для описания своих собак.
Судя по ископаемым останкам, динго завезли в Австралию выходцы из Юго-Восточной Азии, примерно 40 – 50 тысяч лет назад. Самому древнему черепу динго примерно 5500 лет; останки этой собаки возрастом от 2500 до 5000 лет находят и в других частях Юго-Восточной Азии, а древнейшим окаменелым останкам динго в Австралии - около 3450 лет. Предположительно, все австралийские динго ведут происхождение от одной небольшой группы.
Предположительно Динго является почти чистокровным потомком одомашненного индийского волка, который в диком состоянии и сейчас водится на полуострове Индостан и в Белуджистане. Очень часто Динго рассматривают в качестве подвида домашней собаки, но многие специалисты считают его вполне самостоятельным видом.
Динго хоть и выглядит, как обычная, по всюду встречающаяся дворняжка, это не домашняя, а по-настоящему дикая собака. Уши маленькие, стоячие с округлыми концами.
Телосложением динго напоминает гончую. Морда квадратная; уши небольшие, стоячие. Хвост пушистый, саблевидный. Длина, густота и структура шерсти меняется в зависимости от климата. Более типичный окрас рыжевато бурый, хотя он бывает разным – от белого до черного, встречается с тигровинами. Высота в холке 48 – 67см, самцы значительно крупнее самок, а азиатские Динго мельче австралийских. Длина тела с головой 86-122 см. Длина хвоста 26-38 см. Вес 23 - 32 кг, хотя зарегистрированы особи весом до 55 кг.
Длительная изоляция Динго от других собак привела к закреплению их генетических и морфологических особенностей, что дало возможность выделить их в особый подвид волка
Группы собак, которых можно отнести к этому типу, но не насчитывающих в своей истории тысяч лет жизни без вмешательства человека, можно встретить и в других отдаленных районах мира. Об этом свидетельствуют работы американского исследователя Гипсона об аляскинских собаках). Однако, в настоящее время когда плотность человеческих поселений растёт, дикие собаки всё более и более вовлекаются в контакт с человеком, смешиваются со вторично бездомными собаками (так считается что чистокровных динго уже редкость). В российских условиях такой разрыв практически не возможен из-за довольно плотной заселённости территории (по крайне мере, в Европейской части)…
Все вторично одичавшие собаки и собаки которые находятся в процессе ферализации проходят по одной и той же шкале.
- увеличивается доля стайных, то есть живущих группами животных. -уменьшается плотность популяции, увеличивается смертность во всех возрастных группах; это объясняется неравномерным распределением и разной доступностью ресурсов;
- разнообразие способов кормёжки (пищедобывательных стратегии) наибольшее у полуодичавших собак, Они получают корм и попрошайничая и самостоятельно;
- уменьшается выраженность полиэстричность и доля выживших щенков,
- увеличиваются выраженность территориального поведения (для групп),
-уменьшается морфологическое разнообразие (унификация внешнего облика)
- уменьшается агрессивное отношение к человеку (однако стайная организация становится опасной по сравнению с одной особью).
И так особенностью вторично одичавших собак является наличие у них черт говорящих о доместикации (увеличение лобных костей, изменении пропорции черепной коробки и морды), при этом их поведение и социальная организация сближено с поведением диких хищников.
ВВЕДЕНИЕ
По-видимому, одичавшие собаки появились в Евразии вскоре после начала одомашнивания собак; в результате высокой степени интеграции культур мезолита в природную среду и возникновения многочисленных возможностей для собак покидать человеческие поселения, то вновь возвращаться туда. К тому же, полагают, что на североамериканском континенте одичавшие собаки появились задолго до прихода европейцев (Макнайт 1964). Существует по меньшей мере, два заслуживающих внимания примера, показывающих, что процесс одичания собак продолжался уже в течение нескольких тысячелетий: собака динго в Австралии и её вероятные предки – собаки-парии на всему югу Евразии (Зенер 1963; Брисбин 1974, 1977; Клаттон-Брок, в печати). В 18 веке многие авторы постоянно отмечали, что бродячие и одичавшие собаки разгуливают по многим городам средиземноморского бассейна (Стамбул, Александрия), их даже описывали чуть ли не как отдельные подвиды (напр. Брем 1893). Вероятно, теплый климат и изобилие пищевых ресурсов способствовали процветанию собачьих популяций вблизи деревень и городов, при этом собаки прошли все этапы от домашних животных к бродячим собакам и, наконец, к одичавшим. В особенности, образ жизни населения и условия среды в Средиземноморье способствовали поддержанию популяций бродячих и одичавших собак (относительно теплый климат, наличие мелкой дичи, скот на свободном выпасе, свалки мусора, вольная манера содержания животных у простого народа) (Ботиани и Фабри 1983). При проведении всеитальянской переписи собак 1981 года, Ботиани и Фабри 1983 обнаружили, что число одичавших собак, т.е. домашних собак, живущих без контакта с человеком и независимо от людей, оценивается в 80 тысяч, что составляет около 10% всей популяции безнадзорных (свободно перемещающихся) собак, в которую включаются также бездомные бродячие собаки населенных пунктов и все те владельческие собаки, которым хозяева позволяют свободно передвигаться в деревнях и из деревень в прилежащие местности. Несмотря на то, что они оказывают значительное воздействие на антропогенную и природную среду, до недавнего времени безнадзорные собаки редко становились объектом исследования, поэтому было опубликовано мало результатов таких исследований (Бек 1973; Скотт и Коси 1973; Несбитт 1975; Коси и Кьюд 1980; Барнетт и Рудд 1983; Дэниелс 1983а, Дэниелс 1983б; Джипсон 1983; Дэниелс и Бекофф 1989а, 1989б; Ботиани и др. – в печати).
Волку и собаке часто присваивают разные видовые названия (т.е. Canis lupus – волк, Canis familiaris – собаки), однако, по всем таксономическим критериям они представляют один и тот же вид, и в настоящее время принято считать, что волк является прародителем всех типов собак. (Примечание: в современной англоязычной литературе домашней собаке принято присваивать название Canis lupus familiaris – то есть подчеркивать, что она – одомашненный подвид (или группа подвидов) волка – В.Р.) Без малого 12 тысяч лет селекции человеком способствовали увеличению фенотипического разнообразия собак в результате естественного и искусственного отбора. Хотя приспособленность собаки представляется высокой при тестировании в ее “естественном” человеческом контексте, мало известно о поведении собаки в условиях, когда она остается один на один с движущими силами естественного отбора.
В настоящей работе мы сравниваем экологические и онтогенетические особенности одичавших собак и волков; анализ различий между ними и их сходных черт помог бы лучше понять, в какой степени процесс одомашнивания изменил поведенческие и экологические модели диких предков и повлиял на адаптацию собак в естественной среде. Предметом нашего исследования являются прежде всего группы одичавших собак, существование которых в диком состоянии продолжается недолго (т.е. на протяжении жизни нескольких поколений) и которые не принадлежат к популяциям, уже завершившим процесс дедоместикации в эволюционной перспективе (Прайс 1984). Поэтому собаки динго и парии исключены из анализа, так как в течение нескольких поколений они были подвержены естественному отбору, достаточно серьезному, чтобы приобрести довольно стабильный ‘дикий’ фенотип: собак динго, совершенно утративших какую-либо одомашненность, зачастую больше не считают одичавшими (Прайс 1984). Тем не менее, учитывая (i) относительно короткий период (несколько поколений) подверженности воздействию механизмов естественного отбора и (ii) степень внутригрупповой и межгрупповой изменчивости по причине различий между типами пород и истории скрещивания между породами, мы полагаем, что нельзя искать в социально-экологических признаках одичавших собак какую-либо адаптивную ценность. Очевидно также, что большая вариативность, наблюдавшаяся у более чем 350 пород собак, могла сыграть значительную роль при определении степени выражения некоторых социально-экологических признаков (напр. социальные отношения, территориальность, и т.д.) Однако даже если сейчас пока еще нет информации о влиянии пород на биологию одичавших собак, “чистые” современные породы редко встречаются в устоявшихся группах одичавших собак, где, как можно предположить, механизмы отбора находятся в конфронтации с экстремальными тенденциями развития пород.
Выявленные различия в экологических стратегиях групп одичавших собак и волчих стай, живущих в природной среде, можно было бы рассматривать как тест нашего понимания эволюционной и адаптивной ценностей экологических особенностей волка, а также у других социальных диких собачьих. Наша основная гипотеза заключается в том, что многие аспекты экологии одичавших собак, будучи результатом ослабленных сил естественного отбора, представляют собой, главным образом, выражения “эволюционной инерции” и/или результаты или эпифеномены искусственного отбора у собак.
Используя сравнительный подход, мы сосредотачиваемся на тех поведенческих и экологических особенностях волков и одичавших собак, по которым имеются данные и в отношении которых уже приняты соответствующие методики. Конкретно имеется в виду научно-исследовательская программа, в ходе которой наблюдалась группа одичавших собак, с 1984 года по 1988 год с помощью отслеживания по радио в гористой местности в центральных Апеннинах (Абруццо, Италия) (.....) и результаты которой подробно освещены Боитани и др. (в печати). В частности, мы анализируем такие параметры, как демография и социальное поведение, репродукция и особенности индивидуального развития, модели использования пространства, модели активности и поведение, связанное с добыванием пищи.
Несмотря на ограниченность в настоящее время данных об экологии одичавших собак, мы попытались дать критический обзор существующих исследований. Однако те же проблемы, что встречались при изучении доместикации, как-то: географическая изменчивость биологических характеристик и выбор того, что называют “репрезентативной” изучаемой популяцией, (Прайс 1984) могут быть отнесены и к нашему случаю, что ограничивает обобщение наших выводов.
ОДИЧАВШИЕ СОБАКИ И МОДЕЛЬ ОДИЧАНИЯ (ФЕРАЛИЗАЦИИ)
Одичавшие собаки не представляют собой однородную категорию животных. Одной из главных трудностей при проведении исследования одичавших собак является определение истинного статуса изучаемых собак, поэтому предлагаются несколько разных определений (Коси и Кьюд 1980; Боитани и Фабри 1983; Дэниелс и Бекофф 1989а, 1989б). Различие между одичавшими, бродячими и другими безнадзорными собаками иногда является вопросом степени (Несбитт 1975). Категории собак классифицируются на основании поведенческих и экологических особенностей (Скотт и Коси 1973, Коси и Кьюд 1980); данных о происхождении собаки (Дэниелс и Бекофф 1989а, 1989б); основного типа участка обитания (сельские или городские безнадзорные: Берман и Дюхаар 1983; собаки, имеющие неограниченный доступ к общественным территориям: Бек 1973); характер и степень зависимости собаки от человека (WHO 1988). Боитани и др. (в печати) определяли одичавших собак как животных, живущих в диком и свободном состоянии, не имея питания и укрытий, специально предоставляемых им человеком (Коси и Кьюд 1980), и не демонстрирующих никаких признаков социализации по отношению к людям (Дэниелс и Бекофф 1989а), им свойственно, скорее, продолжительное упорное стремление избегать прямых контактов с человеком. Чтобы не смешивать одичавших собак с другими безнадзорными собаками, применялись прямые наблюдения и отслеживание с помощью радио. Многообразие существующих определений усугубляет трудности сопоставления результатов, полученных в разных исследованиях. Еще одна сложность возникает при рассмотрении одичания с точки зрения эволюции, когда одичание описывается как идущий вспять процесс одомашнивания (Хейл 1969, Брисбин 1974, Прайс 1984) или как поведенческий онтогенетический процесс (Дэниелс и Бекофф 1989в): обе интерпретации рассматривают разные уровни (популяция и индивид) и подразумевают разные шкалы времени, а также разные теоретические и исследовательские подходы (Дэниелс и Бекофф 1989в).
В самом деле, большинство авторов сходятся на том, что “владельческие”, “бродячие” и “одичавшие” собаки не являются замкнутыми классами и что на протяжении жизни собаки её статус может изменяться (Скотт и Коси 1973, Несбитт 1975, Хибата и др. 1987, Даниелс 1988, Дэниелс и Бекофф 1989а), что подтверждает точку зрения Дэниелса и Бекофф (1989в), согласно которой одичание есть поведенческий онтогенетический (связанный с индивидуальным развитием) процесс, который иногда имеет место на протяжении жизни одной особи. Только три собаки из 11 взрослых особей, изучавшихся Боитани и др. (в печати) наверняка были рождены в условиях дикой природы, тогда как остальные были пришлыми из деревенских популяций,
переходя от бродячего состояния к одичанию. Изменение статуса может зависеть от ряда естественных или искусственных причин (Рис.1):
собака может стать бродячей, избегая контроля со стороны человека; будучи выброшенной или рожденной от бродячей матери (Бек 1975). Бродячая собака может одичать, будучи вытесненной из человеческой среды или кооптированной, либо просто принятой группой одичавших собак, обитающей поблизости (Даниелс 1988; Даниелс и Бекофф 1989а, 1989 в), подобно большинству членов группы, исследованной Боитани и др. (в печати). В том же исследовании было обнаружено, что некоторые безнадзорные собаки могли выказывать элементы поведения и отношения к окружающим, промежуточные относительно ожидавшимся, исходя из предложенной классификации. Это позволяет предположить, что изменение статуса у собак не всегда является радикальным и внезапным: скорее, находясь в зависимости от местных стимулов и условий, оно может занять значительную часть жизни особи. Изменение локальных условий может вынудить отдельно взятую собаку в корне изменить тенденции собственного поведения. Возврат к прежней жизни (т.е. в категорию “владельческих”) можно наблюдать, когда бродячая собака подбирается с улицы человеком.
Следующий этап (т.е. переход от состояния одичания к бродячему образу жизни или даже к владельцу) хотя в целом, маловероятен, все-таки наблюдался Боитани и др. (в печати), а совсем недавно экспериментально продемонстрирован одним из нас (П. Кьюччи неопубл.) на примере ресоциализации одичавшей собаки на человека и восстановления её домашнего статуса (в обоих случаях речь идет об особях, которые, хотя и жили как одичавшие собаки, не были рождены в условиях дикой природы). Тем не менее собранные до сих пор данные позволяют полагать, что когда одичавшие собаки живут в социально-независимых группах (т. е. они связаны социально с другими собаками) и отсутствует вмешательство людей в их жизнь, очень маловероятно, что такие собаки будут стремиться к изменению своего статуса (т.е. процесс одичания в новых поколениях усиливается). С этой точки зрения наше определение одичавших собак (см. Боитани и др. в печати) совпадает с мнением Даниелса и Бекофф (1989 в), что одичание есть развитие реакции страха на людей и не обязательно включает в себя значительное генетическое отклонение от их домашних предков.
Не смотря на все разнообразие собак, все они принадлежат к одному и тому же биологическому виду - это волк обыкновенный, или серый Canis lupus. Абсолютно все собаки, и пекинесы, и чихуахуа - те же волки, и отличить их от диких волков на основе генетического анализа не так уж просто. Разница лишь в том, что это мутировавшие волки, обретшие свои нынешние формы в результате тщательнейшей селекции человеком.
Мутация – это любое изменение генов, как плохое, так и хорошее, которое, в частности, приводит к изменению внешнего вида и характера.
Но как, от кого и когда произошли первые собаки и почему они стали жить рядом с нами?
Зарождение дружбы
Существует миф о том, что наши предки были охотниками-собирателями. Но это было не совсем так. Охотниками они стали позже. А по началу первые люди, наиболее вероятно, были "падальщиками"-подбирателями и отбирателями. У кого же они отбирали мясо? А отбирали они его у своих будущих "лучших друзей".
В поисках мяса первобытные люди следовали за стаями волков и диких собак затем, что бы срезать или сгрызть остатки мяса с костей заваленной хищниками добычи. Позже, поумнев и вооружившись, люди стали попросту отбирать мясо. Так они продолжают действовать и поныне в некоторых отдаленных уголках нашей планеты. Так племя Кааду Куруба, обитающее в горных лесах Индии, отбирает добычу у индийских долов, называемых в России красными волками. Последние, завидев человека, просто прекращают охоту.
Другой миф повествует о том, как прекрасным солнечным утром эпохи мезолита первобытный человек по имени Бома отправился в лес и принес оттуда волчонка, которого выкормил и воспитал, и с тех пор рядом с человеком жила собака. На самом же деле все было куда проще. В то время, когда человек уже научился изготавливать хорошее оружие и перешел от собирательно-отбирательного образа жизни к активной охоте, люди и волки поменялись ролями.
Небольшие по количеству группки умелых охотников, убивая больших животных, получали больше мяса, чем они могли съесть и заготовить, и остатки добычи оставались падальщикам. Теперь уже стаи волков всюду следовали по пятам людей за легким кусочком мяса. Сидя у костра, люди наверняка подкармливали круживших вокруг хищников, и вскоре некоторые, возможно более слабые и менее удачные в охоте животные, вовсе разучились охотится самостоятельно, а составили компанию на охоте уже человеку. Таким образом, начался постепенный процесс превращения дикого волка в друга человека. Этой наиболее вероятной версии придерживаются сейчас большинство ученых, изучающих вопрос происхождения собак.
Кем они были?
До сих пор неисследованным остается вопрос, от какого же дикого животного происходят самые первые собаки и как они выглядели. Дело в том, что волк обыкновений (Canis lupus) – из всех млекопитающих имеет самую обширную область обитания – на разных материках, на травянистых равнинах, в тундре, лесах, болотах и пустынях. Приспосабливаясь к разнообразным условиям этих мест, волки образовали около 39 подвидов, отличающихся друг от друга размерами, пропорциями, густотой, длинной и окрасом шерсти. Совершенно очевидно, что предком большинства нынешних пород собак был не тот огромный серий волк, который бегает по просторам Сибири. Но какой же волк был родоначальником этого огромного племени?
Считается, что первых собак человек приручил около 14 000 лет назад где-то на Ближнем Востоке или в южной Азии. В то время большая часть нынешних умеренных широт была покрыта ледником, и ледниковый период лишь только близился к концу. Просторы южной Азии были тогда несколько иными и волки, от которых произошли собаки, тоже. Определить от каких именно волков произошли первые собаки и как выглядели наши первые соратники, возможно, никогда и не удастся. Но чтобы приблизится к истине, мы должны посмотреть на самые древние из известных человеку породы собак. Все они довольно близки по своему внешнему виду и образу жизни к волкам, унаследовав и хорошо сохранив общие первоначальные черты. Они имеют приближенные к волчьим пропорции тела, прямостоячие уши (отличительная черта всех диких псовых), длинные и широкие морды, боле длинные клыки, самый высокий среди собак интеллект. Но все же они меньше волков, имеют саблевидные, закрученные к верху собачьи хвосты и, как правило, рыжеватый окрас. Также они приобрели ряд новых черт поведения и биологии, отличающих их и от волков, и от большинства домашних собак. Таким образом, эти собаки являют собою некую архаичную, переходную форму между ними. Возможно, именно такими были предки современных домашних собак, а эти являются их прямыми потомками, дожившими до наших времен. Чтобы разобраться в этом, нам следует взглянуть на каждую из них.
Каролинские собаки (елле)
Обитают в субторпических лесах юго-востока США. Это полудикие собаки, так как существенную часть их рациона составляют объедки из мусорных баков пригородов. Но во многом они сохранили типичный для волков образ жизни, характерный всем стайным представителям семейства псовых. Прежде всего, это коллективная охота, происходящая так же, как и у волков, и четкая иерархия. Однако, в отличии от волков, щенкам елле предоставляется право есть первыми. Кроме этого, елле присуща еще одна отличительная черта поведения, не наблюдающаяся у остальных представителей семейства. В осенний период, преимущественно самки, роют носами небольшие ямки в земле, похожие на те, которые выкапывают носом, когда ищут мелкую земляную живность. Эта черта поведения не наблюдается ни у волков, ни у лис, ни у других видов псовых и ее смысл остается неизвестным.
Никто не знает, откуда появились эти собаки. Вероятно, они попали сюда с первыми людьми, заселившими эти места. В последствии елле одичали и распространились по лесам. Но на сегодняшний день каролинские собаки столкнулись с проблемой, которая угрожает всем диким собакам и волкам. Это проблема смешения с домашними собаками. В США каролинская собака была зарегистрирована как порода и начала разводится. Обладая первоначальными волчьими качествами, такими как высокий интеллект и лучшие физические данные, они занимают призовые места на соревнованиях и завоевывают все большую популярность. Но вопрос об их происхождении оставался туманным, пока как-то одному человеку не пришла в голову мысль, что елле по своему внешнему виду – вылитый динго. Как же одни и те же собаки могут обитать на разных континентах, разделенных тысячами километров океана?
Назад к истокам
Первые свидетельства жизни человека и собаки были найдены на Ближнем Востоке. В склепе 12000-летней давности был найден скелет волчонка. А чуть позже в том же регионе нашли погребение со скелетом человека, держащего в руках щенка. Приручив собаку к концу ледникового периода, человек двинулся на восток вслед за стадами копытных на освоение новых земель, а затем на юг в Австралию, и на север к Северной Америке. По мере расселения племена оседали, а с ними обосновывались и собаки.
Собаки изгнанники
Объяснением схожести елле и динго, а так же доказательством того, что они мало изменились от своих предков, являются индийские бродячие дворняги "Парии". "Пария" – означает "изгой". Как и елле, они не полностью дикие, так как живут по соседству с человеком и питаются отбросами на мусорных кучах. Они немного меньше елле, имеют практически одинаковый, как правило, рыжеватый окрас, и обладают всеми первичными чертами.
Чистокровность этих собак тоже находится под угрозой. Но племя Сантал, осевшее тут, содержит этих собак с древних времен и использует их для охоты круглый год. Первобытная смелость позволяет им атаковать и слонов, и тигров. Люди Сантал верят, что собаки жили с ними со времен возникновения племени - по меньшей мере двадцать шесть веков. Племя представляет собой генетически изолированную популяцию, стало быть, и собаки также были изолированы и являются поистине чистокровными и мало чем изменившимися за тысячи лет.
Динго (Canis lupus dingo)
Динго попали на Австралийский континент более четырех тысяч лет назад, приплыв на плотах с переселенцами из Азии. Попав туда, они полностью одичали и заселили всю его территорию, населив влажные леса, горы и пустыни. Ворвавшись в местные экосистемы, динго коренным образом изменили их. Все млекопитающие Австралии – сумчатые животные. Динго, будучи плацентарными, как и все остальные звери вне Австралии, намного более совершенны во всех аспектах: в размножении, физически, интеллектуально. Местные виды, не знавшие доселе столь превосходящего по возможностям их хищника, не были готовы к тем взаимоотношениям, которые тот им предложил. Вскоре большое количество животных, безбедно живших в Австралии миллионы лет, были безвозвратно съедены с лица Земли. Но одной из самых печальных потерь, было вымирания коренного хищника местной, законной фауни – сумчатого волка. Этот интереснейший зверь попросту не выдержал конкуренции с динго и исчез с континента еще в доисторические времена. Тем не менее, динго прочно заняли свое новое место в измененном ими мире, и со временем в нем установился баланс, сделав их неотъемлемой частью местной природы.
По своей сущности динго – те же волки. Они живут, как волки, небольшими стаями, в которых размножается только доминантная пара лишь раз в году (в то время как домашние собаки дважды), а если у другой самки стаи рождаются детеныши, доминантная самка убивает их. Сохранив природную агрессию, волчий интеллект и свободный дух, динго не поддаются дрессировке. Как и волки, чистокровные динго не лают, а лишь рычат, воют и жалобно подвывают. Став однажды другом человека, динго выживали целую вечность как дикий вид.
Новогвинейская поющая собака (Canis lupus hallstromi)
В 1930-х годах белые люди и дикие папуасы центральной Новой Гвинеи со взаимным удивлением обнаружили друг друга. Открыв для себя новый мир, европейские пионеры с увлечением принялись его исследовать, и в 1956 г. в лесах Новой Гвинеи был обнаружен новый, доселе не известный науке вид собак. Эти собаки водятся только здесь и за особую манеру воя им дали название новогвинейских поющих.
Они очень похожи на динго, но уступают им в размерах, имеют более короткие ноги и уши, их морда меньше и короче, а скулы шире. По цвету они бурые либо золотисто-рыжие. Имеют увеличенные клыки, с пропорцией, присущей только животным, обитающим в дикой природе. Приспосабливаясь к охоте в горах, новогвинейские собаки приобрели гибкий позвоночник, короткие ноги и подвижные стопы, благодаря чему могут взбираться даже на деревья.
Поведение новогвинейской собаки во многом отличается и от волков, и от собак.Вой их стаи напоминает солиста запевалу, которого подхватывает хор. Эти звуки сравнимы с пением птиц или китов и не похожи на голоса других пород собак. Им также присущ визг, лай, пронзительный вопль и жалобный вой. В отличии от других собак и волков при агрессии они не прижимают уши к голове, а сдвигают их впереди у лба или же опускают вниз.
Различия с динго могут объяснятся тем, что новогвинейские собаки попали на остров с людьми приблизительно на 2000 лет раньше, чем динго добрались до Австралии, около 5-6 тис. лет назад. В доисторические времена они сопутствовали человеку на охоте и жили рядом с ним. Попав сюда так давно и оставаясь в полной островной изоляции, новогвинейские поющие собаки являются реликтом, возможным прародителем всех собак.
Чистокровных поющих собак осталось мало. Особи, живущие с аборигенами, имеют примеси. В США содержится около 100 чистокровных собак, вывезенных отсюда еще в 50-е годы. Диких же собак не видели уже давно даже аборигены. Но в отдаленных высокогорных районах все еще слышен их вой и встречаются следы.
Полагают, что и динго и новогвинейские поющие собаки являются потомками азиатского волка (Canis lupus pallipes) - населяющего Иран, Индию, а также территории, лежащие между ними.
Ханаанская собака
Помимо диких и полудиких собак, одна из древнейших пород живет с человеком в регионе, откуда предположительно и произошли собаки – на Ближнем Востоке. Это спутники кочующих арабов-бедуинов – древнееврейские или ханаанские псы, служащие им как пастухи и охранники овец. Они преданы, бдительны и недоверчивы, немного драчливы. Окрас у них достаточно разнообразный и закручены кверху хвосты – неизбежный результат давней жизни с людьми, при которой постепенно теряются дикие, уже не нужные черты. Будучи умными и развитыми, они служат саперами, связистами и спасателями израильской армии. Их чистокровность также под угрозой и сегодня, несмотря на разведение в Европе и США, эти собаки находятся на грани исчезновения. Бедуинов становится все меньше, так как исчезает пустыня в ее первозданном виде, а с ними исчезают и собаки.
Похожих собак с "дикой" собачей внешностью можно встретить и у карпатских пастухов, и наверняка, в других отдаленных уголках планеты. Вполне возможно, что все они произошли от разных подвидов волка: динго – от индийского, ханаанскоий пес – от арабского, а предками ездовых лаек стали как раз северные волки. К счастью, в разных уголках нашей планеты, пока еще живут необезображеные селекцией, поистине красивые, волкообразные первобытные собаки.
Почти все старатели из золотодобывающей артели охотились на выходных днях. И почти каждый из них приехал с собакой. Подросшие щенки и взрослые собаки покупались с целью охотиться по-настоящему, с собакой в тайге безопаснее. Но охотились старатели редко, а собачья свора, из натасканных опытных лаек и метисов всех мастей без какой-либо выучки, без присмотра и воспитания носилась по округе, жирела на старательских харчах, грызлась между собой, приворовывала с кухни то, что плохо лежало, и за лето совершенно дичала.
Однажды, выйдя из дома, я нашла рядом с крыльцом совершенно свежую коровью ножку – не опаленную, но чистенькую. Я обрадовалась такому неожиданному «таежному дару», принесла ножку домой и сказала мужу, что это я сама наохотила. Мы посмеялись, потом муж сходил к старателям и узнал, что это собаки растащили ножки от только что освежеванной коровьей туши. Мяса у старателей было вдоволь, и возиться с ножками на холодец никто не хотел, да и собакам это воровство было больше для развлечения – утащили и разбросали их по округе. К «нашей добыче» повар добавил еще три найденных коровьи ножки. Мы их опалили и сварили из одной замечательный холодец, а другие ножки оставили на потом, что при наших скудных продуктовых запасах было большой удачей.
С отъездом старателей, в начале ноября, окружающая станцию тайга совершенно стихла. Снег быстро покрыл дороги и золотоносный карьер. О присутствии людей в этой глуши говорили лишь занесенные снегом крыши старательских вагончиков, да пара станционных домиков с еле теплившейся жизнью.
Зима предстояла сложная - сразу после отъезда старателей, усилиями моего мужа, был разморожен блок дизель-генератора и метеостанция осталась без света. Небольшой бензиновый движок заводили лишь для зарядки аккумуляторов, от которых работала радиостанция, – бензина было мало. Свет на станции обеспечивали допотопные керосиновые лампы, которые заправлялись соляркой.
Через неделю после отъезда старателей стало ясно, что люди уехали, а их собаки остались. Человек так легко забывает о своей ответственности за тех, кого приручает…
Лишившись стабильного пропитания и хоть какого-то человеческого внимания, голодные псы сплотились в стаю. Они часто пропадали на несколько дней в тайге, но неизменно возвращались к старательскому жилью, как будто надеялись, что люди за ними вернутся… После отъезда старателей собак было около двадцати, но из тайги возвращались не все. Люди на станции думали, что собаки становятся жертвами волков, пока один из проходящих охотников не рассказал, что видел, как псы загнали слабого своего собрата, и растерзали его.
Мы ничем не могли помочь обезумевшим от голода и страха животным, хуже того, скоро собаки стали для нас опасны. В трех километрах от метеостанции, на берегу Амыла находился пост гидролога, который и жил там же весь год, изредка приходя за продуктами на станцию, а ежедневная связь между нами происходила по рации. Однажды гидролог сообщил, что подвергся нападению трех старательских псов, которые устроили на него настоящую охоту. Старого человека спасло ружье и правильная реакция. После этого случая всем сотрудникам было запрещено покидать ближайшие пределы метеостанции, а гидролог был эвакуирован со своего поста и вывезен на лечение санвертолетом.
Вблизи от станции псы не нападали, но спокойствия не было. Существенно поредевшая стая одичавших собак нагоняла страх ночным воем. Когда в начале декабря выпало много снега и пробежки в тайгу для собак стали затруднительны, они пытались подобраться к станционным припасам и в нашу кладовку (у меня там еще остались говяжьи ножки, которые я берегла для новогоднего холодца). Соседство с голодными собаками стало так опасно, что на метеоплощадку ночью ходили только по двое и с оружием.
Охотники рекомендовали отстрелить собак, их оставалось не больше семи, но выходить далеко на их поиски никто не решался, да и с боеприпасами на станции было не густо. Мой муж решил отвадить собак капканами. Они были открыто расставлены по крыльцу, как предупреждение об опасности. Несколько ночей псы не подходили к крыльцу, но на третью ночь мы проснулись от страшного грохота и злобного воя. Муж думал, что истощенную собаку будет просто успокоить командами, обездвижить, а потом освободить от капкана. Он надеялся, что после такого урока собаки перестанут осаждать наше жилье. Но рыжий кобель, попавший в капкан, был силен и огрызался страшными челюстями, на команды не реагировал, блестел безумными волчьими глазами и бросался на мужа.
Мне было безумно жаль эту собаку, которая была предана своим хозяином и оставлена на произвол судьбы, а точнее, на верную смерть в таежной глуши. У нее не было выбора, она выживала так, как заложено в природе любого живого существа. И только человек был виновен в том, что эта собака превратилась в опасное и злобное чудовище… Я не видела, как мой муж убивал эту собаку, мне было больно и стыдно. Был ли из той ситуации другой выход, можно ли было сделать так, чтобы собаки вспомнили, что они не дикие звери, а друзья человека? Я не знаю.
После того случая, оставшиеся собаки навсегда исчезли из окрестностей станции. Наверное, этот рыжий пес был предводителем стаи, а без вожака собаки разбежались и погибли в тайге. На станции вздохнули с облегчением, до следующей осени, когда история с брошенными собаками старателей опять повторится…
Марианна Камышанская
